Кавказ подо мною

Шопперт Андрей Готлибович

Жозеф Луи Гей-Люссак от предложения Московского университета переехать в Москву пока отказывается. Его и там неплохо кормят. Ничего. У Петра Христиановича есть план, как этого уникума в Россию заманить. Говорят, горят дома и лаборатории всяких химиков, горят ярким пламенем. Пожароопасная профессия. Готовит Пётр Христианович группу из пяти человек, тех самых — бывших егерей, у которых склонность к языкам, для заброски во Францию. Есть у лягушатников полно всего вкусненького, и есть где пошалить. Как более-менее освоят язык, так и отправятся. Чисто говорить не надо. Наоборот, нужно говорить с акцентом. Но тут нюанс есть. Нужно научиться говорить с двумя акцентами. Для одних мест — с немецким, а для других — с русским.

— Зачем

такие сложности Вашество? — егеря регулярно пристают.

— Потом объясню, но учтите, что от этого могут и ваши жизни зависеть, -отнекивался пока Пётр Христианович. У самого план окончательно не выработан. Уж больно серьёзные противники там. А Гей-Люссак может стать приятным бонусом. На господ Ротшильдов Брехт решил наехать не по-детски. Уж больно много они вреда России причинят в ближайшем будущем. Да, пока ликвидация знаковых исторических персонажей особых дивидендов не приносит. История старается эту утрату восполнить, но при этом всегда лично получал Брехт кучу плюшек, что во второй жизни, что теперь в третьей. Только посол англицкий ему принёс столько денег на блюдечке, что ни одна Екатерина своим фаворитам не надарила.

Сможет История вместо Ротшильдов поставить на доску другие фигуры, значит опять неудача, но при этом несколько миллионов ведь обломиться может.

Итак, великим химиком себя Брехт не считал, но как сделать нитроцеллюлозу знал. Даже как порох бездымный сделать. Чего сложного, в любой википедии есть. Получил азотную кислоту, смешал её с серной, что бы убрать гигроскопичность и обработал хлопок.

Сам не пробовал, но в статьях написано, что при этом хлопок не меняет внешнего вида. Даже запомнил Пётр Христианович, как нитроцеллюлоза была изобретена. Фамилии этого профессора не запомнил, да и не надо. Всё равно авторами теперь запишут ту троицу, что сейчас при нём в Дербенте.

Химик этот во время работы пролил на стол концентрированную азотную кислоту и для её удаления воспользовался хлопковой тряпкой, которую после этого повесил сушиться. Дальше Брехт не очень помнил, то ли он свечу поднёс, то ли, тряпка сушилась над пламенем печи, но высохнув, она замечательно вспыхнула. Запомнился ещё опыт, что тот химик народу демонстрировал. Если положить на ладонь клочок «нитрованной» ваты и поджечь, то вата сгорит столь быстро, что рука не ощутит никакого ожога. Чудо!!! Только от этого открытия и до изобретения бездымного пороха ещё полвека пройдёт. Пока научатся сушить не теплом этот огнеопасный материал, а спиртом, пока додумаются графит добавлять. И главное пока научатся растворять нитроцеллюлозу в смеси спирта и эфира.

Стоп. А ведь растворённая в эфире нитроцеллюлоза — это замечательный лак. Тот самый нитролак. А если к нему добавить красителей, то получится лак для ногтей. А ведь это золотая жила! Там ещё целлулоид как-то похоже получают, но точно Брехт не помнил. Но, может, химики его великие, работая с нитратами, и сами изобретут. Не пластмасса в чистом виде, но тоже вещь интересная, и от неё один шаг до нормальных РСЗО «Град».

Чтобы все эти опыты начать и нужна была серная кислота в приличном количестве. Без коксовых батарей — проблема. И тут, как в поддавки, История сыграла, предложив почти бесплатно полтонны квасцов. Прямо руки у Петра Христиановича зачесались, быстрее попробовать бездымный порох и нитролак получить.

Мысль в голове ворочалась одна. Но без нефти к ней было не подступиться. Теперь нефть есть и нужно её тщательней продумать. Для набивки подины электролизных ванн, когда на заводе ещё в Таджикистане Брехт, молодой специалист, работал, использовали, кажется, нефтяной пек. Это продукт пиролиза нефти. Вопрос: выделяются ли при этом сернистые газы, или только из угля? Платину нужно добыть. Что-то там было про платиновые монеты при Николае Палкине — младшем брате Александра. Не знали, куда платину девать? Самое интересное, что потом эти трёх, шести и двенадцатирублёвые монеты уничтожили,

испугавшись подделок. Дебилы. Платина по цене соизмерима с золотом и по весу её ничем не подделать. А чтобы сами товарищи Демидовы всякие не чеканили монеты, просто сделай нормальные закупочные цены. И инфляции не надо бояться, взамен новых монет уничтожай мелкие бумажные деньги. Те же наполеоновские фальшивки.

Тогда Николай все десятки тонн платины продал наглам. А тем зачем?

Ну, сейчас Николай Демидов друг и должен скоро вернуться в Россию. Что платина «нашлась» где-то на реке Исеть Брехт знал, и даже фамилию приказчика отлично помнил, что дал ей ход. Не потому что умный такой, в смысле Брехт, а не приказчик, а потому что там замечательная история есть, которую слушал в краеведческом музее в Свердловске ещё студентом. Там каламбурчик небольшой экскурсовод...ша рассказала, при этом покраснев. Да, русо-туристо — облико морали.

Та история выглядела с её слов так.

Год Брехт не запомнил, но вот скоро уже, на одном из притоков уральской реки Исети, где тогда разрабатывались бедные золотоносные кварцевые жилы, маленькая девочка нашла большой самородок платины и принесла его приказчику Полузадову. Жадный приказчик самородок присвоил, а девочку высек, чтобы та молчала о находке. Не тут-то было, владелец прииска, тоже фамилия не запомнилась, как-то про это проведал, отобрал у приказчика самородок, а Полузадова приказал прилюдно высечь по заду. На толстую задницу полную задницу себе Полузадов приключений поимел.

Событие тридцать седьмое

Ihr Ziel — der Wunsch zu gewinnen. (Твоя цель — стремление к победе).

Если кто-то думает, что селитра — это минерал такой, то он последний заблужденец.

Вся Европа заполнена селитряными буртами, где из навоза, мочи и соломы получают аммиачную селитру. Потом бурты эти навозные поливают известью и получают кальциевую селитру. Почему сразу не поташем — есть тайна. Много сотен лет так делали, а потом раскопали индийскую и чилийскую селитру. Вот же, минерал. Отнюдь. То же самое гуано, только вид сбоку. Там вдоль побережья Чили проходит холодное течение, в котором хорошо растворятся кислород, и, значит, живёт куча планктона всякого. Им питаются рыбы, а рыбами птицы. Миллионы птиц на протяжении миллионов лет селились на этом побережье и гадили. В результате некоторые пласты селитры тянутся на сотни километров при высоте слоя в десяток метров и шириной в сотни метров. Черпай — не хочу. А возможно это стало опять из-за того самого течения. Оно не позволяет там выпадать дождям. И гуано не смывается в море. Оно высыхает и при этом в слое выделяется натриевая селитра.

И при чем тут Брехт? Узнал он, где берут местные селитру. Горы, а там пещеры, и летучие мыши и птицы мелкие тоже тысячелетиями гадили. А ведь неудобно гадить, вися вниз головой. Ну, приспособились. Селитру ему князь Мудар привёз вместе с первой нефтью. Селитра грязная, плохо очищенная и вонючая. Да ещё и натриевая, понятно. Но для производства азотной кислоты имея нефть в качестве топлива, это не так страшно, растворить можно и перекристаллизовать.

Пётр Христианович расспросил вайнахского князя про объёмы селитры в тех пещерах и самородной сере, что добывали в горах горцы, и решил, что хватит сырья и на производство бездымного пороха и дымного. У него есть примерно год до того как шах Ирана или Персии Фатх-Али-шах — сын Хоссейна-Коли-хана — брата Ага Мохаммад-шаха того самого грозного, что двадцать тысяч грузин загеноцидил, пошлёт на него войска. С сыном пошлёт или сам от своих восьми сотен жён на несколько месяцев оторвётся, но пошлёт обязательно. Эта новая династия, они по существу — азербайджанцы, выходцу из Тебриза и не могут потерпеть того, что какой-то Петер-хан отобрал у них половину северного Азербайджана. Придут разбираться с большим войском.