Кавказ. Выпуск XXX. Кавказский этикет

Сборник

Как нам строить отношения со старшими?

На одном из древнеегипетских папирусов ученые прочитали сетование некоего пожилого египтянина о том, что молодежь стала непослушной и не желает жить по законам старших, и если так будет и дальше, то старые добрые традиции будут утрачены. Аналогичные жалобы донесли до нас письмена времен Древней Греции и Римской империи. Бывало такое и в более поздние времена. А упомянутый уже мною сэр Честерфилд, который жил в XVIII веке, заявил следующее: «Поглядишь на теперешних отцов, и кажется, что не так уж плохо быть сиротой, а поглядишь на сыновей, так кажется, что не так уж плохо остаться бездетным» (Письма к сыну. С. 194).

Из сказанного можно предположить, что проблема взаимоотношений между людьми разных поколений (или по названию

романа И.С. Тургенева – проблема «отцов и детей») необычайно стара. Да, это так, но во все времена она была достаточно актуальна, чтобы общество обращало на нее внимание. А если сказать по правде, то есть основание полагать, что проблема эта – ровесница самого человеческого общества. Очень часто случается, что люди разного возраста по-разному видят мир со всем многообразием вещей и явлений в нем. А поскольку изменения во взглядах происходят довольно медленно, человек может их не замечать; и когда со временем он сталкивается с тем, что кто-то, гораздо младше его, воспринимает явления совсем не так, как он сам, происходит взаимное недопонимание. На стороне старшего – жизненный опыт, ставший мудростью, а также трезвое видение мира, но у него меньше энергии и потенциальных возможностей; в активе младшего – жажда познания и энергия растущего организма, но у него отсутствует достаточный опыт. Последнее обстоятельство очень важно: как правило, чужой опыт, то есть опыт старшего, усваивается только на какую-то часть, а многое может стать достоянием личности только в результате собственных проб, ошибок и находок. Отсюда желание младших быть самостоятельными и недоумение старших, которые видят, как их подопечные набивают себе шишки, доставляя этим неприятности и себе, и родителям, и многим другим. Вот так возникают противоречия со времен первых людей и до наших дней…

А теперь представьте себе, дорогой читатель, такую картину: на опушке дремучего леса расположилось поселение людей первобытного общества. Вечер, стало холодать, и все устроились вокруг большого костра, на котором поджаривается мясо животного, убитого смелыми охотниками из этой общины. На самом удобном месте устроился шустрый мальчуган, который к тому же успевает ухватить лучшие куски мяса. Как должен на это смотреть взрослый член этого сообщества, в течение нескольких дней гонявшийся в лесу за этим самым животным? Он готов свалиться от усталости, но его поддерживает желание утолить вначале голод добытым такими трудами мясом. А тут еще этот мальчишка путается и из-под носа тащит лучшее мясо! Что должен сделать этот человек, еще не знающий тонкостей этикета? Скорее всего, он пнет ногой маленького нахала и займет его место. В следующий раз, возможно, мальчик, наученный опытом, сам, без пинка, уступит это место старшему.

Вполне возможно, что так или как-нибудь в этом роде начинали складываться первые правила взаимоотношений между старшими и младшими еще на заре человеческой цивилизации. Модель этих взаимоотношений проста, если не сказать – примитивна: сильный повелевает, слабый ему угождает. Но, кроме силы, в те ранние годы обнаруживалось еще одно преимущество старших – опыт. Человек бывалый и опытный лучше молодых мог выбирать удобное место расположения общины, предсказать погоду или иные природные явления, предостеречь от возможных неприятностей, указать время и место наиболее удачной охоты, рыбалки, а также выпаса скота или возделывания каких-нибудь растений. Он также мог лучше других оказать помощь больному или раненому. Наконец, он, имея многолетний навык, мог лучше выполнять многие работы по хозяйству. Мало того, он еще и обучал молодежь выполнению этих работ.

Все это заставляло еще людей первобытного общества относиться к старшим с должным почтением. Конечно же, среди пожилых людей далеко не все были одинаково опытны, ловки и мудры, как и среди младших не все были неумехами: у людей от природы способности разные, поэтому всегда были какие-то исключения из правила. Но общая закономерность все же была наверняка такова, как мы обрисовали.

Здесь меня могут спросить: а если человек достиг очень преклонного возраста и уже не способен ни что-то хорошо делать, ни даже подать разумный совет? Вопрос резонный и непростой. Видимо, он был непростым и для самого человеческого общества. Не случайно у многих народов мира существуют предания о временах, когда немощных старцев убивали сами соплеменники. Я не верю, что такое явление было когда-то распространенным, хотя оно и могло

иметь место там, где природные условия не позволяли обществу прокормить своих немощных стариков. Возможно, что здесь народ просто в преувеличенной опоэтизированной форме отразил свое отношение к проблеме уходящего поколения.

У адыгов тоже есть одно такое предание. Рассказывают, что когда-то в обществе богатырей-нартов старых людей, которые не могли самостоятельно сесть на коня, усаживали в специальную корзину и сбрасывали с горы. Подошел черед и нарту Бадиноко таким вот образом расправиться с собственным отцом. Он смастерил корзину, посадил в нее одряхлевшего родителя и поднялся на гору, с которой, по обычаю, совершалось это жестокое действие. Когда наш герой пустил корзину с кручи, она вдруг зацепилась за какое-то деревце, росшее на склоне, и застряла. Бадиноко хотел было столкнуть ее вниз, но опешил при виде того, как его отец рассмеялся.

– Чему ты смеешься? – спросил он в недоумении.

– Я вспомнил, – отвечал ему отец, – как много лет назад и я был таким же молодым, как ты. Я тоже принес своего отца на эту гору, и его корзина тоже тогда зацепилась за такое же деревце. Пройдет время, и твой сын проделает то же самое с тобой, и, быть может, тогда и твоя корзина вот так же зацепится и зависнет над бездной, чтобы ты еще раз посмотрел на белый свет.

Подумал Бадиноко над словами отца и решил нарушить старый обычай. Он поднял корзину, спрятал отца в надежном месте и стал время от времени тайно приносить ему еду. Во время его посещений старик расспрашивал о жизни и делах нартского общества. Узнав о том, что на землю нартов пришли засуха и голод, старик дал сыну умный совет, благодаря которому люди были спасены. Так он помогал мудрыми советами несколько раз. Бадиноко, следуя его словам, спасал общество от грозящей беды. Люди засомневались, что юноша Бадиноко может обладать столь редкостными познаниями, каковых нет ни у кого из них. Когда его стали донимать расспросами, он вынужден был признаться в том, что нарушил старый обычай и что всеми умными советами общество обязано не ему, а его престарелому отцу. С тех пор, гласит предание, перестали сбрасывать стариков с горы.

Так рассказывают, и здесь в художественной форме запечатлено то, что в обществе произошло естественным путем в результате развития. А произошло очень важное: люди не просто вдруг обнаружили полезность стариков. Несомненно, об этом знали и ранее. Дело в том, что с развитием общества нравы стали более человечными, гуманными. Люди в своих поступках стали исходить не только из очевидной практической пользы. Если раньше старшего уважали из страха перед ним, как более сильным, или же из признания других его преимуществ, то со временем правила, связанные с отношением к старшему, стали стимулироваться еще одним важным обстоятельством: соблюдение этих правил являлось признаком хорошего воспитания и благородства. И если даже старший настолько слаб, что обществу от него нет никакой пользы, забота о нем являлась священной обязанностью всякого человека, который хотел бы считать себя достойным и благовоспитанным.

Нельзя также забывать еще об одной стороне дела. Помните, что ответил старик нарту Бадиноко: он сказал, что и его отец когда-то зацепился за это дерево и что, может быть, когда-то корзина и с самим Бадиноко вот так же здесь зацепится, ибо и его не минует судьба предшественников. Это есть признак так называемого временн'oго мышления. Только низшие животные позволяют себе жить одними заботами о сиюминутных делах (да и то не всегда: многие звери запасают продукты впрок, на зиму или на случай голода). Человек же научился не просто мыслить, а и мыслить во времени. Он понимает, что младшие в будущем поступят с ним так же, как он ныне поступает со своим старшим. Поэтому, воздавая должное своим родителям и всем старшим, он как бы обеспечивает себе благополучное будущее. Видите: в общественном сознании уже появилось то, что обиходно мы называем практической мудростью.

Добавилось еще одно обстоятельство, которое также стало осознаваться не изначально, а лишь с течением времени: человек стал испытывать чувство признательности и благодарности к отцу, матери, другим предкам за то, что они не только произвели его на свет, но всечасно заботились о нем, вывели его в люди. С другой стороны, человек преклонного возраста не просто больше видел и больше знает, он еще и больше испытаний пережил, чем младшие, и теперь на старости лет имеет право на покой, заботу и внимание.