Кай из рода красных драконов 2
Шрифт:
Боевой отряд из подростков — самый яростный и безрассудный, если их как следует накачать. Вряд ли колдуны будут ждать, пока пацаны вырастут в настоящих воинов.
Здесь нужно хотя бы лет пять, а волчата, рождённые этой весной и взятые щенками летом, к зимним холодам уже смогут нести такого лёгкого всадника.
Значит, к этому моменту и должна закончиться первичная выучка. А потом? Штурм огненного перевала вслепую?
«Штирлиц стрелял вслепую…» Шустро решили…
Я мрачно смотрел на стоящих рядом подростков. Ведь знал же, что здесь увижу, предполагал, что
Слишком уж я цивилизованный. Слишком хорошо понимаю, что нельзя так с детьми — и человеческими, и волчьими. Ведь и волчат бросят на штурм. А они — живые, разумные. Как Бурка.
Экий я, понимаешь, чужак. Медведь…
Вслед за Йордом и косолапящим за ним толстяком Шонком, который, наверное, заведовал здесь обозными делами, мы направились наконец к воротам.
У меня от радости аж дыхание спёрло. Вот оно, колдунское логово!
— Магией пахнет, — прошипел мне на ухо Бурка.
— Ну а ты — как хотел? — откликнулся я шёпотом. — В самое пекло лезем. Главное, поменьше высовывайся и справимся. — И пошутил: — Будет тебе в награду дракон на ужин.
Я слегка опасался, что камни, образующие вход, как-то отреагируют на меня. Я же всё-таки опасный для терия Вердена человек, наследник другого драконьего рода, враждебного здешнему.
Но ничего не случилось. Камни молча посмотрели на меня сверху и отвернулись к небу.
А мы легко миновали условную черту города и оказались на площади, величиною с футбольное поле, вытоптанное и выжженное. Похоже, сюда садились драконы.
Вокруг площади высились здоровенные юрты, где можно было с комфортом разместить по дюжине воинов, а мальчишек — так и пару дюжин напихать.
Эти монстры теснили обычные юрты, на одну семью.
Хотя я, наверное, слишком щедро делю жизненное пространство. Люди здесь, наверное, спят вповалку, безо всякого комфорта. Но тогда и народу в городе больше, чем я прикинул.
Площадь шумела, как деревенский базар: кто-то спешил по делам, кто-то продавал прямо на ходу лепёшки.
Мимо нас с клёкотом пронеслись огромные птицы с всадниками, вооружёнными с мечами и копьями. За Йордом погнались продавцы еды, зазывая его в юрту отведать варёной оленины и, если я правильно разобрал, — лапши.
Неужели тут и лапша есть? Это было бы кстати.
Йорд молча растолкал торговцев и привёл нас в одну из юрт по правой стороне от ворот. Она стояла довольно близко от «входных» камней. Это тоже было мне на руку.
Наш командир вошёл, чуть согнувшись. Шонк замешкался, и я вошёл следом. А за мною потянулись и остальные.
Юрта была здоровенной, но собравшиеся там подростки, сбились в кучу по левой её стороне — правая была совершенно пуста.
В центре войлок юрты подпирал столб. Рядом с ним был сложен из камней большой очаг с треногой и железным котлом, а над очагом золотилась дырка, и солнце, проникая через неё, скудно освещало лица подростков.
Взрослых в юрте не оказалось. Как не было и никакой воды и еды.
Пересчитав мальчишек, я понял, о чём говорил
Значит, шестеро подростков тут были «лишними». Но командир волков Наяд посчитал, что это ничего: часть учеников всё равно погибнет или не пройдёт испытаний.
— Устраивайтесь, — велел нам Йорд. — Скоро вернусь, тогда дам вам первый урок. И только потом будет еда.
Он вышел, а те подростки, которые уже давно тут сидели, начали возмущаться:
— Уже за полдень перевалило!
— Отлить бы, какая уж тут еда!
Были здесь и такие же «зайцы», как я, и парнишки, одетые получше. Наверное, «городские».
Была и пара избитых так, что лица их почернели от синяков. Этих пацанов, наверное, захватили в плен.
— Давайте в этом углу, что ли, устраиваться? — сказал я, кивнув на свободную правую часть юрты.
— Ты что! Это же женская половина! — воскликнул один из тех пацанов, что пришли со мной. Имён я пока не знал.
— И? — удивился я, смерив мрачным взглядом вихрастого «господина очевидность». Я знал, что и в аиле левая сторона считается мужской, а правая женской, но сильно этим не заморачивался. — Баб у нас нет, и не планируются, значит, будем делить на всех то, что имеем.
— Но ведь стыдно сидеть на женской половине! — откликнулся ещё один парень «из моих».
— Если вы на самом деле не бабы — не должно быть и стыдно, — отрезал я и пошёл в правый угол.
— Э, да это девчонок к нам привели! — тут же обрадовался один из «старожилов». И заорал: — Девки! Девки пришли! Вот ночью-то будет весело!
Я швырнул к стене свой мешок и подошёл к крикуну.
— Рот закрой.
— Да ты кто такой! — взвился он. Это был один из «городских», нарядно одетых. — Ты же дохлый заяц!
— И? — спросил я, пристально глядя ему в глаза.
— Ну, зайцы — они же слабые! Они всех боятся!
— Ну так, давай, напугай меня?
Глава 17
Детский сад имени Павлика Морозова
Со стороны наша «стычка» выглядела, наверное, смешно: два мальчишки примерно одного возраста вызывающе уставились друг на друга. Один был получше, другой похуже одет, вот и вся разница.
Решись снимать такую сцену в кино какой-нибудь маститый режиссёр, он бы очень помучился: как показать, что мой противник попой почуял — я сильнее и старше?
Но отступать ему было нельзя, засмеют. Парень поднялся и шагнул ко мне, гордо вскинув голову.
— Ты же заяц, — сказал он, пытаясь говорить так, чтобы звучало обидно. — А зайцы рождены, чтобы терпеть пинки!
— И кто это их такими родил? — поинтересовался я с усмешкой. — Разве не Тенгри?
Противник застопорился: аргумент оказался свежим.
— Ну и что? — только и сумел выдавить он.
— Белый заяц — Дьайык, защитник человека, — тихо сказал один из сидящих слева мальчишек, круглолицый и неулыбчивый. — Он — сын Тенгри. Он живёт среди людей или на третьем небе. И оберегает людей.