Кай из рода красных драконов 4
Шрифт:
Он знал: жизнь человека в этих горах — не дороже песка под ногами. Но — хорошо ли я сделаю, если убью невиновного? Я-то — душой не из этих гор.
С другой стороны — воины, что охраняют Нишая, выполняют приказы хозяина. А приказ — охранять. Если я оставлю охотника в живых, придётся перебить их всех. Иначе живым мне отсюда не выбраться.
А что если… связать их клятвой на драконьем мече, как Шасти? О не причинении мне вреда?
А выйдет?
— Я пощажу вашего господина, если вы заплатите за него выкуп и поклянётесь
Вышло очень убедительно.
— Но мы не можем поклясться, господин, — развёл руками воин. — Мы связаны печатью. Драконий меч не примет клятву того, кто не волен в себе.
— Ну не примет — бошки поотрубаю, — пообещал я. — Постарайтесь. Попытка не пытка. Ведь задание уберечь господина дороже ваших жизней, верно? Значит, может и выйдет поклясться. Другого выхода не заваливать юрту трупами я не вижу, придётся рискнуть.
Воин покорно кивнул. Выбора у него действительно не было.
Если он не поклянётся сейчас — миссия будет провалена. А он не волен даже себя убить. Трудно быть рабом магических штучек.
— Сложите оружие вот сюда. — Я показал носком сапога на кошму возле очага. — И подходите по одному!
Воины не стали спорить. На их лицах читалась обречённость.
Тот из них, что сидел возле пленника (он и говорил всё это время со мной), первым аккуратно сложил оружие и подошёл.
Не моргая уставился на лезвие меча, всё ещё приставленного к горлу фальшивого Нишая.
— Клянись, — велел я, не собираясь отнимать меч от податливого человеческого тела. Мне не составляло труда держать клинок на весу. С такими-то лапами.
— Клянусь не причинять вреда господину… — Воин поднял глаза. — Какое имя я должен назвать?
Я задумался.
Тут не ситуация с женитьбой. И врать было нельзя, и нельзя было раскрывать имя Камая.
— В этой земле меня называют Гэсар, — сказал я. — Клянись.
Воин обречённо кивнул и закончил фразу, опустив взор на лезвие, покрытое рунами.
… господину Гэсару. Если же мой хозяин прикажет мне иное, то пусть я умру на месте.
Он нашёл подходящую формулировку, но по лицу было видно: не верил, что сработает. Просто смотрел на лезвие, ожидая смерти.
Меч полыхнул алым, засветилась рунная вязь, сложившись в слова клятвы.
Он принял!
— Красный! — потрясённо произнёс воин. — Это красный драконий меч!
— Ну да, — кивнул я. — Красный.
Воин оскалился. Улыбка вышла кривой, нервной, но это была именно попытка улыбнуться.
— Красный меч принимает клятвы, не идущие во вред хозяину! — воскликнул он. — Ты — великий воин, Гэсар, раз, преданный чёрной кости, можешь держать красный меч!
Два его товарища тут же положили у очага оружие. Они поняли, что афера выгорит, и можно спасти и себя, и тело своего господина. А что там дальше — пусть решает он сам.
Я
Оставались шестеро, что отдыхали и отсыпались. И я задумался — клятва такого количества воинов в тылу врага могла пригодиться мне в будущем. Но это чуть позже. Сначала надо было закончить здесь.
— А теперь выкуп! — велел я. — Что у вас в сундуках?
У меня не оставалось времени искать свой меч. Я же думал, что лезу в арсенал, но ошибся. И всё-таки жжение в запястьях подсказывало — меч Камая для правой руки где-то рядом. Возможно — в одном из сундуков?
— Господин может брать всё, что пожелает. — Воин покорно склонил голову.
— Открой сундуки! — велел я и потащил за собой пленника.
На всякий пожарный. Клятвы-клятвами… Но я всё-таки человек своего времени, а в моё время клятвы — это просто слова.
Воины, однако, считали иначе. Увидев, что меч принял клятву, они немного расслабились. Но и поднимать оружие с кошмы у очага не пытались.
Сундуки оказались объёмные. Я посадил «Нишая» рядом с собой на войлок, устилавший пол, и, продолжая держать меч у его горла, заглянул в один сундук, потом во второй.
Серебряная посуда, дорогое оружие, но… Всё не то! Не моё оружие!
В последнем сундуке я увидел квадратные тканевые свёртки. Пришлось всё-таки опустить меч, уж больно любопытно было, а что там?
Развернул чёрный шёлк и обалдел. Да это же книга!
Прижал горшок к животу, высвободил руку, раскрыл, не веря глазам. Это было не нечто из кусочков кожи, а самая настоящая книга! На пергаменте, но со страницами, исписанными чёткими незнакомыми значками.
Стоп. В голове заискрило, и значки распознались. Камай умел читать не только руны для колдовского письма, но и вот эти — книжные. Немного похожие, но упрощённые под скоропись.
«Чёрная чаша до краешков налита. Кровь пропитала землю на треть…» — прочёл я вслух, и глаза у меня, наверное, сделались как у филина.
Это было что-то вроде стихов. А значит, культурный корень у вайгальцев сидел глубже, чем я поначалу решил.
Ничего себе, юрта колдуна!
Я сгрёб книгу подмышку, потом схватил второю, стал листать.
А вот это уже — магия! Дельная штука.
«Если ты отрубишь кусок тела, душа которого была перенесена по его же воле, и погрузишь его…»
Книга открылась на странице, заложенной кожаной закладкой. Видно, Нишай недавно изучал этот фрагмент.
Жесть какая…
А вот это что? Я взял ещё одну книгу.
Это, пожалуй, что-то эпическое… Легенды какие-то? Сказки?
Да твою ж мать! Как я всё это унесу? У кодуняки тут целый сундук книг!
Пленник с лицом и телом Нишая грустно сидел, уставившись в пол. А вот воины смотрели на меня с интересом.
— Господин знает магическое письмо? — спросил тот, что надзирал за «Нишаем».