Кайа. Повторная жизнь
Шрифт:
Но он, вполне мог, не захотеть меня видеть. Так как я был бы, постоянным напоминанием ему, о произошедшей трагедии. И он запросто мог отправить меня, куда-нибудь к «маманьке». Моя внешность, итак уже вызывает в нем неприятные воспоминания. Связанные с моей «маманькой».
Прецедент уже имеется. Вон, Яна, сколько меня избегала.
А жить так, как теперь живу, я привык очень быстро. И категорически против снижения уровня своей жизни.
Можете меня презирать.
Но пожив недельку в тех условиях, в которых живу я, вы сами не смогли
Я часть очень уважаемой Семьи.
Мне теперь понятно, почему хозяева крупных компаний, при разорении, заканчивают свою жизнь самоубийством.
Или правители, предпочитают выпить яду, нежели стать простыми людьми.
Однажды прикоснувшись к такой жизни — вернуться к прежней, практически невозможно. Морально.
В-третьих, Марине повезло, что я нашел «орудие труда». Так сказать. В книгах или фильмах, часто злодея бьют дубиной или железкой, сзади, по голове. Это обычный «рояль в кустах».
К моему сожалению, в книге про меня, не было ни железяк, ни просто дубинок.
А в рукопашную, против здорового, вооруженного ножом мужика, я бы не полез. Ибо конец мой, был бы немного предсказуем.
По счастью, кто-то привалил дверь, ведущую от стоянки к лифтам, камнем, чтобы она не закрылась. И вот этим камнем, мне и пришлось орудовать.
И, в-четвертых. Марине повезло, что я смог подкрасться незамеченным. И смог нанести неплохой удар, учитывая, что противник выше. И что, этот организм, долбанулся головой о пол, потеряв сознания.
Булыжник — оружие пролетариата, т. е., не мое. Если вам придется бить кого-то берите лучше дубину. Камнем очень неудобно.
Из этих мыслей меня вернула Марина. Погладив по щеке.
— Налей мне воды, пожалуйста, — попросила она.
Я выполз из ванной и налил, в стакан, холодной минералки. И протянул «мачехе».
После того, как она все выпила, я поставив стакан на место. Уже хотел было залезть обратно, в ванну, как раздался звонок моего телефона.
«Отец».
Он поинтересовался, как у нас дела. Ответил, что мы сидим в ванне. И спросил, хочет ли он поговорить с Мариной. Тот попросил передать трубку. Но так, как ее руки были забинтованы, я просто включил громкую связь.
После чего несколько минут слушал их общение.
Забрался обратно. На прежнее место.
— Я рада, — говорит она, — что ты есть.
Я тоже рад, что я есть.
— Я должна перед тобой извиниться, Кайа, — продолжает она, — когда ты впала в кому, я хотела, чтобы ты больше никогда не очнулась. Я тихо ненавидела тебя. И если бы так произошло, то мои дели не увидели бы света.
— Ну, надеюсь, что трещина в наших отношениях исчезнет и никто, никого, не будет ненавидеть, — говорю я, нежно поглаживая ее пузо, — я уже признаЮ
Я снова «надел» на себя маску «любящей падчерицы». И произносил «сериальные» фразочки. Слегка офигев от признания того, что «мачеха» меня ненавидит. Хоть и тихо.
Сейчас, пока она еще в шоке, стать к ней ближе — главная задача. Ибо, еще не известно, как она начнет ко мне относится, когда родятся ее собственные дети.
Мне бы совсем не хотелось, чтобы она выжила меня из дома.
Так что, я продолжаю:
— Но то, что ты вообще, хотя бы создаешь видимость, нормального отношения к ребенку своего парня — уже большое достижение. Я бы вряд ли так смогла.
Марина, с моего плеча, удивленно посмотрела на меня. Наверное, это не то, о чем девочки возраста Кайи должны размышлять.
Улыбнувшись ей и поцеловав в щеку, говорю:
— Вылезаем? А то мы тут уже давненько сидим.
— Ага, — отвечает та, — но сначала помоги мне вымыться, а то я сама не могу.
И показывает свои, забинтованные, лапки.
Что мне и пришлось проделать. Натирая ее мочалкой и намыливая ее во всех местах. Просто смотреть на ее прекрасное тело мне нравится гораздо больше. А вот дотрагиваться до нее, особенно в некоторых местах, — крайне неприятно. Будто я делаю что-то кощунственное.
Вытер ее и себя. Надел на нас свежее белье. Которое нам принесла горничная. После, облачил ее в офигенную шелковую ночнушку. А себя — в веселенькую пижамку.
Веду ее в их, с «отцом» спальню.
И прошу горничную позвать доктора. Чтобы та ее осмотрела.
Окончив осмотр, врач сказала, что все нормально и можно укладывать ее спать. И вышла.
— Кайа, — просит меня мачеха, — останься со мной, пожалуйста, сегодня ночью. А то я не усну.
Я заколебался.
— Марин, — отвечаю я, — это ваша с папой спальня, мне не ловко тут спать. Так что, если хочешь, можешь переночевать у меня.
Она захотела.
Устроившись у меня в кровати, Марина собственнически, обняла мое бедро — своим. И вообще, я всю ночь играл роль обнимательного медведя.
Впрочем, я не жалуюсь на это.
Мы очень долго болтали о всяком. Не спалось.
Она заснула только к рассвету.
Меня разбудила отворяющаяся дверь в мою комнату. Я резко открыл глаза — это вернулся «отец».
Я приложил палец к губам и шепотом произнес:
— Она только недавно заснула.
Он посмотрел на нас и вышел, тихонечко притворив за собой дверь.
А я, снова погрузился в сон.
Глава 12