Кайзберг
Шрифт:
Третья минута на исходе. Долмахар запомнил, что одна псина уже в доме, и наверняка ищет след в развилке пустых темных коридоров. Один болт истрачен, да и не вернуть его. Арбалет заряжен. Когда Долмахар снова выглянул в проем, то тот почувствовал острую, одновременно жгучую, боль в правом плече. Вражеская стрела все же достигла цели. Сука! Еще этого не хватало!
Вытащить стрелу не просто. Нужно какое-то время. Выдержать паузу. И все надо делать аккуратно, медленно. Долмахар не стал с ней морочиться, сломал древко и швырнул его в угол.
Перед глазами все заплыло, подернула
Где-то на выходе из квартиры послышалась возня. Быстрые шоркающие звуки. Тяжелое прерывистое дыхание. Потом разразился лай. Псина, похоже, нашла след.
Долмахар выставил перед собой арбалет. Сильно жмурил глаза, отгоняя рябь. Правое плечо онемело, стало каменным. Не в силах его пошевелить, каждая попытка издает желание крикнуть от боли.
Четвертая минута утекает как вода. За оконным проемом шел нешуточный бой. Лес был поглощен криками бойцов, стонами раненых, ржанием лошадей, рыком волков и ревом медведей. Слышно как трескаются копья, слышно как ломаются человеческие и лошадиные хребты. И все это смешалось в жуткую какафонию звуков, от которой бежал холодок по телу.
Впереди что-то шваркнуло. Загремела битая посуда. Далее коротко бумкнуло. Видимо, задето тяжелое из бытовухи. Вслед рыкнуло. Из темноты высветилась песья морда. Глаза большие и влажные, словно налились кровью. Пасть капканом.
Долмахар отреагировал, но поздно. Не успел пустить болт напоследок. Арбалет плотно вжался в его грудь. Придавило чем-то тяжелым. Стало трудно дышать. Будто кислород быстро иссяк в окружающем мире. По лицу что-то капало. Противное, как слизь. Позже Долмахар догадался. Вязкая слюна стекала с брылов. Пасть замкнулась на механизме натяжения, отчего собака не лаяла, а рычала.
Набрав храбрости, Долмахар опустил арбалет, и большими пальцами метнул в песьи глаза. Подушечки пальцев коснулись влажные кругляшки, впились в них, со всей силой вдавив их в глазницы. Словно погрузились в скользкую материю.
И тут Долмахару накрыло уши. Буквально говоря, оглушило на миг. Собака не просто лаяла, а орала во всю глотку. Орала до хрипоты. Она не могла разбирать дорогу. Она ослепла, и все время врезалась. То в мебель, то в стену.
Долмахара осенило. Быстро нашелся способ, как окончательно избавиться от обезумевшей псины. Он левой рукой достал из пояса самодельный нож, начал стучать рукоятью по ближайшей стене от оконного проема. Бамс! Бамс! Гаечный ключ все-таки подействовал на нервы, и псина побежала на звук. Как по задуманному плану собака оттолкнула задними лапами, влетев в открытый проем. Было слышно, как мягко бумкнуло ее тело.
Пошла седьмая минута. Вызов Леса подходил к концу. Надо срочно выбраться из убежища. Только теперь Долмахар тяжело ранен. Яд все же подействовал. Правое плечо каменное, рука висела плетью.
Снова послышалась возня у выхода. На этот раз не собака, а тот самый предводитель отряда, который драл глотку ранее. Кричал «За Бахана!». Тот сумел пролезь в дом. Теперь он тяжело дышал, но его глаза будто пылали пламенем. Шлем запятнан алыми
– Сейчас будешь умирать мучительной смертью. Буду рубить тебя по кусочкам, - захрипел он. Его слова немного исказились сквозь железной маски.
Долмахар не готов так быстро сдаться. Предводитель сделал замах, рубанул вперед. Громко зазвенела сталь. И не просто зазвенела, а заскрежетала. Режущий на слух звук. Долмахар отбил тяжелый удар самодельным ножом, но от навалившейся слабости не сумел удержать оружие. Нож отлетел куда-то в сторону. Все. Он безоружен. Его миссия закончена. Флагом махать - это дохлый номер. Враг его не пощадит. Он пришел туда, чтобы убить. Убить его. Своего врага.
– Ах ты, ублюдок!
– тот оправился от нежданного отражения атаки.
– Но ничего. Подохнешь скоро. Ты храбрый, сильный воин. Уважаю таких противников. Но за Бахана убью любого!
– Он приготовился нанести сокрушающий удар, но в тот момент его замкнуло. Застыл статуей, его руки ослабели. Выронил меч, и сталь зазвенела об бетонный пол.
Из его кадыка торчал наконечник. Шея была голой и незащищенной. Поплатился все же. Кровь ручейком стекала на пол из зияющей раны. Предсмертный хрип, и рыцарь впечатался в пол. Загремели вражеские доспехи. Над трупом спиралью взлетела бетонная пыль.
Долмахар напряг зрение. Во тьме увидел точеную фигуру. Женский силуэт выплыл на лунный свет, исходящий от проема.
Эльза.
– Как ты? С тобой все хорошо?
– ее встревоженный голос еле доходил до Долмахара.
– Я не сдержал свое обещание, - прохрипел он.
– Прости.
– Ничего. Надо осмотреть рану. Требуется перевязка.
Но Долмахар ее не слышал. Слух будто атрофировался. Сигнал потерян. Эльза аккуратно тронула за его онемевшее плечо. Ее голубые глаза не наполнялись слезами. Взгляд был расчетливый. Она думала. Она решала. Искала выход из затруднительного положения.
За внешней стороной убежища бой немного стих. Либо враг пошел в отступление, либо звери ушли в лес. Точно.
Восьмая минута на исходе. Вызов Леса уже собирался раствориться. Долмахар провалился во тьму. Голос Эльзы стал беззвучным.
Яд выкачан
Яд, который не действует сразу, не становится менее опасным.
(с). Готхольд Эфраим Лессинг
Он всем телом прижался к шершавой стене. От бетонного пола исходил холод. Из проема доносились человеческие стоны и крики. Далее предсмертные хрипы. Позже резко стихло, будто замерло все вокруг. Но потом кто-то посмел нарушить звонкую тишину. Тяжелые шаги. Спешные и дробные. Гремели чьи-то доспехи, об бетон заскрежетала сталь. Кто-то шел в его сторону. Звук источал с выхода. И вот противник врывается внутрь. Шлем без забрала плотно облегал лицо рыцаря. Прорезь напоминала тонкую щель, и из нее выглядывался хищный взор. Глаза словно пылали ярким пламенем. Он замахнулся, и его обагренный меч рассек плотный воздух. Но сокрушительного удара не произошло.