Казачество в 1812 году
Шрифт:
Иррегулярная конница (равно как и гусары с уланами) русских арьергардов умело и, что важно, своевременно использовала свое преимущество в выучке и выносливости лошадей, которые в своей массе имели степную родословную. Это позволяло при малейшей возможности ходить атаками, прежде всего лавами, на французов, чаще – на их легкую кавалерию. Так было, к примеру, при Мире, Молевом Болоте, при Тетеринке близ Тарутино.
Французское кавалерийское боевое охранение часто в подобных случаях пасовало перед нападавшими: ни сманеврировать вдоль дороги, ни пойти в преследование так, чтобы не угодить в хитроумную ловушку за ближайшим поворотом
Поэтому в наполеоновских войсках, особенно после выхода от Малоярославца на Старую Смоленскую дорогу, появилось ощущение безысходности и беспомощности действий собственной кавалерии. И как тому не быть, когда платовские «степные осы» кружились днем и ночью вокруг походных колонн Великой армии на дальности ружейного выстрела. А вскоре казаки в преследовании врага презрели такую опасность.
…Отступление, пока еще не бегство, наполеоновского воинства из России описано многими очевидцами-мемуаристами, исследователями и литераторами. Все сходятся к тому, что уже только один внешний образ походных колонн говорил сам за себя: из выжженной Москвы уходила совсем не та вражеская армия, которая несколько ранее в нее вошла.
Казачьи партии, первыми увидевшие отходившие от Москвы походные колонны Великой армии, поразил вид гигантского обоза, который медленно тянулся за войсками. На расстоянии более 30 верст тянулось в четыре ряда более 10 тысяч (по другим данным – 15 тысяч) карет, колясок, дрожек, бричек, фур, телег, до предельной возможности груженных всяким московским добром.
Современник сравнивал уходившую из России Великую армию императора французов с войском далекого прошлого: «Выступившая из Москвы Наполеонова армия похожа была на дикие племена Азии, после набега возвращающиеся на родину с похищенным имуществом враждебного края, разорив его сперва огнем и мечом.
Наполеон не принял мер к уменьшению воинских тяжестей, почитая обозы необходимыми в обратном, нового рода походе, им предпринимаемом. Неизвестно ему было, по каким дорогам поведет его судьба из России…»
Сражение у Малоярославца стало переломным событием в истории Отечественной войны 1812 года (или Русского похода Наполеона). Бонапарт окончательно потерял инициативу в действиях, попав под их «диктовку» соперником. Не случайно до самой своей смерти он избегал упоминать имя великого полководца России, с таким позорным разгромом изгнавшего его из Отечества.
О схватке двух стратегов под древним городом Малоярославцем написано много. О том, что одним из ее итогов стало изменение образа самой войны, хорошо сказано в «Записках» ее участника генерала от инфантерии Н. Н. Муравьева-Карского, царского наместника на Кавказе и главнокомандующего русскими кавказскими войсками в финале Крымской (или Восточной) войны 1853–1856 годов.
«…Цель Кутузова состояла в том, чтобы заставить неприятеля отступить по большой Смоленской дороге, где все было выжжено, разорено и где не было никаких средств к продовольствию. Авангард под начальством Милорадовича должен был идти проселком, в значительном расстоянии от большой дороги, и, равняясь с неприятелем, не вступать в общее сражение, и стараться отрезывать неприятельские корпуса, замыкающие их шествие.
Главная армия наша должна была идти тоже проселком в большом расстоянии от Смоленской дороги и в случае нужды поддерживать авангард. Вследствие таких распоряжений неприятель неминуемо должен
Для умножения бедствия французов главнокомандующий приказал Платову следовать за ними со всеми казаками по большой дороге и не давать им отдыха на ночлегах. Отряды казаков часто заезжали вперед неприятеля, уничтожая переправы и мостики, дабы затруднить его шествие. Много казаков, рассыпавшихся по всем селениям, в стороне лежащим, вместе с вооруженными крестьянами истребляли усталых французов и тех, которые удалялись от большой дороги для отыскания жизненных припасов.
Таким образом проводили французскую армию до города Красного. В сем состоянии неприятель потерял несметное множество народа…»
Но Красный с его знатными боями был еще впереди. После сражения за Малоярославец, ставшего для истории России одним из судьбоносных символов Отечественной войны 1812 года, предстояло еще начать «проводы» венценосного воителя Бонапарта с его воинством по столбовой Смоленской дороге, которая уже находилась во власти все более холодных осенних ночей. Великая армия, способная стойко защищаться, пока отступала, еще не обративши свой обратный ход в повальное бегство.
…В тот день, когда Главная русская армия начала параллельное преследование пока еще не бегущей, а отступающей наполеоновской Великой армии, генерал-фельдмаршал М. И. Голенищев-Кутузов сказал начальнику своего штаба генерал-майору А. П. Ермолову:
«Армии нужна скорость!»
«Скорость дать армии» могли в тех событиях только легкие войска, основой которых была казачья конница. В тот же день главнокомандующий предписал атаману Войска Донского генералу от кавалерии М. И. Платову:
«1) Как можно скорее отрядите Орлова-Денисова с 6 казачьими полками к г. Гжатску и снабдите его наставлением, чтобы наносить неприятелю всевозможный вред.
2) Я надеюсь, что сей отступной марш неприятелю сделается вреден, и что Вы наиболее к сему содействовать можете. Почему Вы не оставите почитать главным предметом разрушение переправ, через которые неприятель идти должен, и для того отделите нужную партию, которая бы старалась упреждать неприятеля полумаршем, могла бы сим способом останавливать его марш».
Полководец М. И. Голенищев-Кутузов «торопил» бегство Бонапарта армейскими партизанскими отрядами. Он усиливал те из них, что уже имелись, и формировал новые, основу которых составляли все те же казаки. Один из них (полки: один егерский, два Донских казачьих, два Полтавских казачьих и 6 орудий конной артиллерии) возглавил генерал-майор польский граф А. П. Ожаровский, получивший за Бородино Золотое оружие – шпагу «За храбрость», украшенную алмазами. Главнокомандующий 27 октября дал императорскому генерал-адъютанту следующее предписание:
«Главный предмет ваш нападать на малые неприятельские отряды и транспорты, идущие по Смоленской дороге; уничтожать учрежденные французами на сем пути магазины, а по селениям фураж, и тем отклонять все способы продовольствия для неприятельской кавалерии и артиллерии.
В особенности доставайте вернейшие сведения о неприятеле, старайтесь перехватывать его курьеров. По мере приближения нашей армии к Смоленску, перемените и вы направление ваших действий, то есть к стороне Могилева и Орши.