Казачьи сказки
Шрифт:
– Как нет?! – сын отца утешает. – Какое ты мне здоровье дал: руки-ноги крепкие, глаза меткие, на плечах голова, а не котел, да честное имя.
– Из чести шубы не сошьешь, – говорит отец. – А все ж ты ее береги. Без чести у нас ничего совсем не останется. Потеряем честь, чем на страшном Суде оправдываться станем? А вот тебе наследство: мультук, боевые припасы да мешочек соли… Да возьми еще пулю свинцовую, старинную, что у меня на гайтане рядом с крестом висит. В Хивинском походе она в меня попала, да не убила. Прими сынок
С тем и умер.
Похоронил сын отца. Повесил на шею пулю, собрал припасы в мешок, мультук на плечо закинул да и пошел через пустыню к постам казачьим. Какая уж теперь охота? Один остался. Надо к людям выбираться.
Семиреченцу пустыня – дом родной. Идет от колодца к колодцу по ночам, днем в тени отдыхает. И воды для него в пустыне полно, и еды. А небывалому-то человеку в пустыне смерть.
Вот вышел он на берег озера – мелководного да теплого. Смотрит на берегу люди лежат – умирают. Спрашивает:
– Что случилось? Кто вы такие?
– Мы, – отвечают, – купцы из Китая. Возвращались с караваном из России, на нас аргыны напали – ограбили. Еду и верблюдов забрали, вот лежим, смерти дожидаемся.
– Кто же возле еды с голоду умирает? – говорит казак. – Тут в озере рыбы полно!
– А у нас сетей нет.
– Да на что сети? Так наловим. – Поймал казак кузнечика-кобылку, вытянул у китайцев из халата шелковую нитку на леску, а отцовскую пулю вместо грузила привязал. Только закинул, аж вода закипела – так рыба на приманку бросилась. Никто, видать, ее прежде не лавливал. Часу не прошло – казак уже и ухи наварил, и рыбы напек. Накормил китайцев, а они только языками прищелкивают да головами качают.
– О, наш спаситель, ты великий волшебник!
– Да ладно! – говорит казак. – Попробую – ка я караван ваш отбить.
– Разве это возможно? – китайцы говорят.
– Конечно, невозможно! – Казак отвечает. – А только мне без верблюдов вас отсюда не вытащить. Идти-то вы не можете – больные все.
Наловил он для караванщиков язей, чтоб запас был, отвязал отцовскую пулю от лески, повесил на шею да и пошел в ту сторону, куда разбойники верблюдов угнали.
Но решил он не по следам идти, а через барханы напрямую.
А в пустыне совсем воды нет, только колодцы редкие встречаются. День шел казак, ночь шел, да еще день, и еще ночь. На третьи сутки кончилась у него вода, не рассчитал. Колодец повстречал, а он пересох весь. Отлежался казак в жару самую и через пески дальше поплелся. Жажда его совсем замучила, совсем казак силы потерял.
– Эй! – думает. – Был бы отец жив, подсказал бы, что делать.
Достал пулю, покатал на руке. И точно его подтолкнул кто – положил пулю в рот. Языком перекатывает – легче стало! Еще десять верст прошел, к колодцу вышел, где разбойники ночевали. Подполз поближе,
Сидят разбойники у костра, разговаривают-сокрушаются.
– Добычу взяли хорошую, нам соболей и куниц русских до конца дней хватит, а главного верблюда рогатая птица унесла. Там в тюках драгоценные камни были.
– Надо было камни вам, ишакам, раздать! – говорит их предводитель, старший разбойник Алтын-бек. Казак его сразу узнал. – Если бы даже одного из вас рогатая птица унесла, все меньше бы убытку было.
– Лучше бы мы всех верблюдов потеряли, чем этого одного! – вторят ему аргыны.
– Глупости говорите! – Алтын-бек их ругает. – Ослиные вы
головы! Как бы мы до этого колодца дошли! Подыхали бы, как те китайцы, что мы у озера бросили, с голоду! Без верблюдов эту пустыню не перейти!
– Вам не перейти, а я перешел! – думает казак. – Пуля отцовская помогла.
Долго болтали аргыны, дожидались, пока дневная жара спадет. А казак в песок зарылся, да слушал. Потом напоили аргыны верблюдов, навьючили, сели ужинать… А казак, как змея, к верблюдам подполз, колокольчики отвязал, да и угнал караван. Часа три верблюдов вскачь гнал, только потом остановился передохнуть, да первый раз немного воды попил. Осторожно, чтобы не умереть!
Погони за ним не было. У аргынов ни верблюдов, ни лошадей не осталось. Пускай к себе пешком возвращаются по краю пустыни, где озера есть. А казак наш по барханам пошел! На четвертый день к китайцам вышел.
Они-то уж думали, что он погиб, и свою судьбу оплакивали – понимали, им самим без проводника из незнакомых мест не выйти.
Уж они его благодарили, уж они удивлялись, как он и сам ушел, и верблюдов увел, и весь товар вернул.
– Как же это тебе удалось?
– Пуля отцовская помогла, – казак отвечает. Китайцы, конечно, ничего не поняли, а казак им не объяснил.
Вот наловил казак напоследок рыбы, набрали купцы бурдюки воды и тронулись в путь.
– Только пойдем мы путем дальним! – казак говорит. – Чтобы нас аргыны не перевстрели!
Долго ли, коротко ли идут, порох они весь истратили, сайгаков стреляли, а скоро рыба вся кончилась. Воду у колодцев набирали, а еды совсем нет. Хотели верблюдов резать, да казак не дал.
– Тут, – говорит, – горы недалеко. Орлы большие летают, я вам орлов наловлю, а вы их зажарите! Говорят вы, китайцы, большие повара.
А ловить вот как наловчился: привязал пулю к шелковой нитке. Сам ляжет на бархан, будто мертвый, орлы слетятся падаль клевать, он метнет в них пулей, да шелковой ниткой и опутает. Китайцы потом из орлов жаркое делали: ничего – вкусно!
Вот лег казак однажды на бархан – приготовился орла поймать, как вдруг раздался страшный шум, не успел казак опомниться, а уж по небу летит! Подхватила его рогатая птица, про которую он прежде слыхивал, а видеть никогда не видывал, да высоко в горы унесла.