Шрифт:
Шестьдесят третий день после всемирной катастрофы, радиоактивные пустоши,
110 километров до точки входа в склады Росрезерва,
17.05, время московское
Медленно ползущий через грязно-бурую мешанину урагана вездеход вновь ударился о невидимое в бурлящем месиве препятствие и остановился, подрагивая под порывами мощного ветра. Сидящий в своем углу Овечкин скривился, сверяясь с хронометром скафандра, и бросил взгляд в ближайший иллюминатор. Не видно ни черта, все вокруг утонуло в беснующемся океане черного снега, хоть смотри, хоть не смотри – результат одинаков. И еще одно столкновение наглядно демонстрирует, что сидящему за штурвалом Порфирьеву из кабины
– Двадцать пять минут до интоксикации, – в ближнем эфире раздался рык Порфирьева. – Дальше тянуть опасно. Нужно разворачивать базу.
– Нас ураганом не снесет? – Лейтенант выразил общую мысль, с тревогой вглядываясь в ревущую за иллюминатором грязную круговерть. – Там на ногах не устоять! Может, подождем немного? Минут десять в запасе есть, у нас ни у кого интоксикация минута в минуту не наступает, у всех есть запас. Вдруг ураган утихнет?
– А если нет? – парировал Порфирьев. – Если не утихнет, ты успеешь развернуть базу под таким ветром, в снегу и за десять минут? Все, кто в экзокорсетах, на выход! Остальным ждать указаний. Тех – Варягу!
– Тех на связи! – голос молодого техника пробился через шипение помех.
– Подводи грузовик вплотную ко мне! – велел капитан. – Хам, заякоривай прицеп и отцепляй от грузовика! Сомкнем грузовик с прицепом под острым углом, пусть хоть как-то рассекает воздушный поток. Так базу разворачивать будет легче.
– Я под таким ветром не развернусь! – запаниковал молодой техник. – Машину водит из стороны в сторону!
– Я сам развернусь, – успокоил его Порфирьев, – держи машину на месте, сейчас приду!
Военные распахнули грузовой люк, и рев урагана усилился втрое. Четверка облаченных в экзокорсеты солдат неуклюже выбралась наружу, люк захлопнулся, и Овечкин остался один, если не считать упирающегося в ноги контейнера с базой. Почему военные не забрали контейнер с собой, было понятно: сперва им предстоит надежно закрепить вездеход на воздушной подушке и грузовик с прицепом, которым сейчас управляет молодой техник, после чего составить все это в некое подобие барьера на пути урагана. Непонятно другое: насколько успешно они смогут сделать это под порывами ветра, играючи раскачивающего многотонный транспорт. Лишь бы из-за этих действий ничего не перевернуло ураганом. За недели мытарств по превратившимся в радиоактивную пустошь просторам необъятной Родины Антон четко уяснил простое правило: если начинается по-настоящему сильный ураган, нужно бросать все и разворачивать технику мордой точно навстречу воздушному потоку. И поддерживать минимальную скорость, если есть возможность. Только так можно гарантированно избежать опрокидывания. Сейчас же Порфирьев собрался смыкать грузовик и прицеп друг с другом под острым углом. Антон, как инженер, понимал его замысел, но кто сказал, что ветер не сменится и не ударит внутрь этого рассекателя?
Вообще эта экспедиция началась и до этого момента проходила гораздо лучше его предыдущих злоключений. Инженеры и техники Брилёва сумели собрать из двух обычных грузовиков одни аэросани с прицепом. И то, и другое получилось здоровенное, каждое грузоподъемностью в двадцать тонн, и Овечкин испытывал сильные сомнения в том, что с таким грузом аэросани смогут идти по бесконечной радиоактивной свалке. Но умники Миронова заявили, что все рассчитано безошибочно, и если экспедиция будет беречь полозья аэросаней и прицепа, то они гарантируют работоспособность конструкции. Спорить с ними Антон не стал, лишь скептически ухмыльнулся про себя. Беречь полозья! Это как? На руках их через опасные места перетаскивать? Или третий глаз должен подсказывать водителю, где из-под черного снега, утопающего в черноте ядерной ночи, торчит какой-нибудь обугленный до черноты обломок пня или расплавленной бетонной балки? Это вам не за путепрокладчиком по комфортной пробитой дороге ехать, пока на улице еще тепло, нет снега и достаточно светло! Сейчас на поверхности в полдень так же темно, как в полночь! Он, Антон, это хорошо знает! Потому что сам каждую смену ползал по горному склону, пока монтировал кожух для ретранслятора и налаживал связь с внешним миром! Которую оказалось невозможно установить как раз по причине наглухо забитой радиоактивной пылью атмосферы!
Но уникумы Миронова были уверены в своей правоте, и доводы Антона посчитали неубедительными. Мол, в голове колонны будет идти вездеход на воздушной подушке, он более маневренный и лучше управляется,
К слову, второй гражданский активист из их команды получил от головореза позывной «Дно». За то, что посмел не иметь полезных навыков, ибо в прошлом был видеоблогером и специалистом по маркетингу в сети. Причем не самым плохим. Как выяснилось, Антон даже смотрел некоторые его подкасты и находил их достаточно интересными. Но из-за осунувшегося внешнего вида вкупе с недельной щетиной, да еще в респираторе, узнать его не смог, что неудивительно. Теперь Дно пытается в буквальном смысле на ходу осваивать навыки управления грузовиком. До войны он предпочитал использовать автомобили с автопилотом и сам водил слабо. Но винить его за это Антон бы не стал, потому что так поступало большинство людей, работающих в сети. Умнее заниматься делами в интернете, пока автопилот твоего автомобиля ползет через очередную московскую пробку, чем бездарно тратить это время на протирание руля ладонями. Он сам-то водил машину самостоятельно лишь потому, что жил недалеко от работы, и оплачивать подписку на автопилот было невыгодно. Ехать было недалеко даже через пробку, которая всегда образовывалась на выезде из офиса в одно и то же время. Поэтому на углубленные навыки управления автотранспортом Антон не претендовал и наотрез отказался вести грузовик, когда Порфирьев предложил ему сделать это. Еще не хватало врезаться во что-нибудь в этом бесконечном океане пыли и стать козлом отпущения. Вояки и так делают его крайним по поводу и без такового. Его дело – разбираться с высокотехнологичной техникой. Для этого Экспедиционному Корпусу и понадобился Инженер, не так ли?
К счастью, Порфирьев это понимал и заставлять Антона не стал. После того как Овечкин воплотил в чертежи и расчеты его план по созданию возле входа в «Подземстрой-1» внешнего ангара, отношение амбала к Овечкину улучшилось, и Антону стало доставаться меньше неприятностей. Капитан даже снял с него обязанности мусорщика, которые Абрек, услышав об этом, немедленно переложил на беднягу Дно. Но Антон заявил, что добровольно берется быть мусорщиком и дальше, при условии, что мусор он выносит только на марше. Абрек заржал и согласился, Порфирьев ничего не сказал, лишь бросил на Овечкина одобрительный взгляд и велел Дно выносить мусор тогда, когда Антон занят работой по специальности. Остальные вояки ЭК тоже оценили его решение и стали относиться к нему заметно лучше. Антон скрыл усмешку. Примитивные головорезы с примитивным мышлением. Просчитываются на раз! Стоило выразить готовность разделить с ними их низкоинтеллектуальный труд, потому что на высокоинтеллектуальный они не способны, и примитивным это понравилось. Что ж, если им от этого легче, он не против. Лишь бы не кидались на него, как на чужака. А вытащить мешок с пустыми консервными банками и рваными обертками раз в сутки Антону не сложно. Наоборот, это намного легче, чем надрываться на разворачивании базы, когда счет идет на минуты, а каждый ее элемент весит десятки килограмм.
Тем более что сейчас с этим стало гораздо проще. Брилёв выдал Порфирьеву в дополнение к имеющейся паре экзокорсетов еще четыре штурмовых комплекта. Все это обеспечили необходимым запасом элементов питания, и теперь возиться с базой будут солдаты, оснащенные усилителями конечностей. Надрываться никому не придется. Правда, закованные в экзокорсеты солдаты занимают слишком много места, поэтому половина экспедиции вынуждена ехать в кузове грузовика, и это будет проблемой на обратном пути, когда грузовик и прицеп будут забиты продуктами под завязку. Но самого Антона это не коснулось, его из вездехода выгонять не стали, потому что Инженер – это уникальный ресурс, а остальное – заботы Порфирьева. Он что-то там организовал еще на стадии переделки грузовиков на тему радиационной защиты кабин, вот пусть сам и разбирается, раз такой начальник.
– Варяг – Хаму! – затрещал помехами эфир. – Прицеп заякорили! Оцепляю!
– Принял, – раздался в ответ знакомый рык. – Отведи людей, сейчас буду разворачиваться!
Лейтенант что-то ответил, но его слова утонули в громких помехах, видимо, он вышел из зоны уверенного приема. Антон выглянул в иллюминатор, но ничего не увидел в кромешной тьме бушующего черного снега. Он принялся двигаться от одного иллюминатора к другому и все же сумел заметить несколько мутных световых пятен. Похоже, подвести грузовик вплотную к вездеходу не удалось, и солдаты заякорили его где-то там, метрах в пятнадцати отсюда. Портативные рации скафандров в условиях сильной ионизации атмосферы цепляют плохо, а в таком урагане связь становится еще хуже, падая до двух-трех десятков шагов. Последнее время интенсивность ураганов сильно возросла, их продолжительность увеличилась, и это оказалось большей угрозой, чем ожидалось.