Каждому свое

Поттер Айрис

Сердце ее забилось сильнее, и она резко приказала себе не раскисать. Вероятно, Полу нравится запах горящих дров. А тебе, еще раз приструнила себя Марша, лучше держать свои чувства под контролем. Подумай о чем-нибудь еще. Например, о звонке Коула сегодня утром. Он сообщил, что группа «Тарантулы» объявилась после пожара в доме в Майами и подтвердила свои намерения убрать Тигедона.

— Хотя все это очень странно, — добавил Баннистер. — Они молчали до тех пор, пока известие о пожаре не достигло Европы. И только

тогда взяли на себя ответственность за взрыв.

— Взрыв? — новость ошеломила Маршу. — А разве это был не поджог?

— Взрыв. Конечно, может быть, это журналисты чего-то не поняли, — с иронией закончил Коул.

Шеф, несомненно, прав, подумала Марша. Видимо, по радио передали, что в Майами произошел взрыв бомбы, обычного оружия террористов.

Когда Пол сел рядом с ней на диван, Марша напряглась. Но он, казалось, просто хотел расслабиться, глядя на танцующий в камине огонь и потягивая вино. Они еще поболтали о пустяках, но больше молчали, наблюдая за пылающими поленьями. Наконец Пол взял пустые стаканы, поставил их на край стола и откинулся на спинку дивана.

— Ну вот, — пробормотал он.

— Что? — чуть повернулась к нему Марша.

— Мне так… хорошо. Никаких приказаний, никакого давления.

Девушка улыбнулась. Она поняла, что он имеет в виду. Ей тоже давно не было так хорошо.

— По крайней мере, вы знаете, что я не добиваюсь роли в вашей следующей картине.

Пол издал странный звук: то ли вздох, то ли смех.

— А разве я ошибаюсь?

— Едва ли. Я же говорила, что не могу жить так, как вы: и днем, и ночью находясь под пристальным оком объектива. И не понимаю, как вы это выносите.

— С годами привыкаешь, — пожал плечами актер.

Они снова помолчали. Марша поджала под себя ноги, откинулась на спинку дивана и подавила зевоту. Пол улыбнулся.

— Меня тоже разморило. Лень двигаться.

Марша испытывала такое умиротворение, что даже не насторожилась, когда он растянулся рядом с ней на диване. Тепло камина и неожиданная сонливость, охватившая обоих, создавали ощущение уюта и покоя. Отблески огня рисовали причудливые картины на стенах.

— Как хорошо, — сонно пробормотал Пол.

Марша моментально проснулась. Она уставилась на Тигедона, но тот безмятежно дремал, положив голову ей на колени. Тени от длинных темных ресниц падали на щеки. Воспоминание о поцелуе, об удовольствии, которое она испытала, когда Пол коснулся губами ее губ, приятной горячей волной окатило девушку.

Но Пол не пошевелился и не открыл глаз, и мгновение спустя она тоже расслабилась. Очевидно, ему действительно было хорошо. Сейчас. А что будет потом?

Она подумает об этом, когда придет время. А пока будет наслаждаться этим неведомым чувством удивительного комфорта, самим звуком его дыхания. Марше не хотелось размышлять о том, что она, вероятно, делает шаг по пути,

на который совсем не хотела вступать…

Раздался пронзительный звук, и спросонья она не сразу сообразила, что звонит телефон. Пошевелившись, Марша обнаружила, что они с Полом лежат, тесно прижавшись друг к другу.

Краска залила лицо девушки, когда она сообразила, что провела ночь здесь, в объятиях мужчины, от которого дала себе клятву держаться подальше.

— Больше никакого вина, мисс Мейт, — пробормотала она, пытаясь встать.

Телефон зазвонил опять. Может быть, предыдущий звонок ей только приснился?

Ее тщетные попытки подняться разбудили Пола. Он поднял голову и сонно посмотрел на девушку. Боже, как же манили к себе эти зеленые глаза! Им нетрудно заставить женское сердце забиться сильнее, призналась себе Марша.

— Привет! — сказал Пол.

Она подавила вздох. Его сонный и хрипловатый голос вызывал в воображении картины смятых простыней, жарких поцелуев и пробуждения после бурной, страстной ночи.

— Уже утро, — поспешно произнесла Марша.

— Да. — Пол не сводил с нее глаз, но она надеялась, что в бледном свете занимающегося дня он не заметит, как пылает ее лицо. — Спасибо.

— За что? — удивилась девушка.

— За… это. — Он кивнул на упавшие на пол подушки. — Я привык… быть один. Но, наверное, уже давно нуждался в том, чтобы кто-то был рядом.

Чтобы было за кого ухватиться, догадалась Марша. Этот человек в буквальном смысле слова постоянно находился под прицелом: его жизни угрожали, и он непременно должен был это ощущать, как бы ни храбрился. Его обычные отношения с женщинами были одиночеством вдвоем. А он оставался все тем же запуганным нескладным подростком, отчаявшимся найти искреннюю любовь. У Марши сжалось сердце, и она едва смогла выдавить:

— Пожалуйста.

— Может, следующую ночь, — спросил Пол, поднимаясь и потирая шею, — мы проведем в постели?

Она едва не задохнулась, даже не зная точно, что сильнее повергло ее в смятение: идея лечь с ним в постель или то, что Пол сказал о следующей ночи, словно о чем-то само собой разумеющемся.

Тигедон взъерошил волосы, обернулся и встретился с ее взволнованным взглядом.

— У нас будет следующая ночь, Марша, — тихо произнес он. — И она будет другой. Мы еще не готовы, но…

— Нет! — воскликнула она. — Не будет. Я нахожусь здесь для того, чтобы делать свою…

— Работу, — закончил за нее Пол спокойно, почти лениво. — Ну да. Я знаю.

— Пол!

Рик стоял на пороге гостиной с каким-то странным выражением лица. Сначала Марше показалось, что он сердится, но потом она заметила, что Рик нервно покусывает губы.

— Ты что, просидел в библиотеке всю ночь? — поинтересовался Пол, внимательно глядя на друга.