Каждый день как последний
Шрифт:
И повел ее в кухню. Там он первым делом включил телевизор, врубив звук так, чтоб до соседей доходил. Они в восемь утра сверлить начинают, будят его, а он поздними вечерами им «алаверды».
— Может, убавить? — поморщившись, спросила Матильда.
— Еще чего!
Он достал из допотопного холодильника «Свияга» два огурца и банку консервированных вишен. Соль на столе имелась. Стаканы тоже. Только их помыть не мешало. А с другой стороны… Там та же водка была раньше. Так какого черта? И так сойдет.
— Ты почему не раздеваешься? —
— Прохладно.
— Капюшон хоть сними.
Она сделала, как он просил.
— Стриженая, — разочарованно протянул Егор.
— Не нравится?
— Нет.
— Ну, извини…
— Ладно, платочек тебе на голову повяжу. Буду Аленушкой представлять. — Он подтолкнул к ней стакан. — Пей.
— Что-то расхотелось мне… — И бросила взгляд на наручные часы. Очень миленькие, позолоченные.
— Время пошло, да? Бабок вперед дать, чтоб ты расслабилась? — Он засунул руку в карман и достал оттуда три тысячные купюры. — Вот тебе аванс. Остальное после. Я еще не знаю, на что ты способна.
— Это полтора часа работы по двойному тарифу.
— Я считать умею, детка. Понравишься, продлю. — Он налил себе еще, выпил. — Раздевайся!
— Могу я в ванную сходить?
— Только быстро.
Она кивнула и выскользнула за дверь. Если б деньги не остались на столе, Егор бы проследил за ней. Но раз гонорар не перекочевал в карман Матильды, она не сбежит, вернется.
И он не ошибся. Через пару минут девушка показалась на пороге кухни.
— А теперь раздевайся! — повторил свой приказ Егор.
Матильда медленно развязала пояс, расстегнула пуговицы и…
Распахнула плащ.
Егор аж зажмурился, когда увидел, что под ним.
Он угадал, Матильда надела плащ на голое тело. И чулки на ней были. Только не с резинками, а на подвязках. Сами черные, а подвязки алые, с бантами.
— Нагибайся, — хрипло прошептал Егор.
Он сам не ожидал, что так быстро возбудится. Думал заставить эту куклу поработать, но решил сначала отыметь ее традиционно, а уж потом.
О-о-о… Что он будет вытворять с этой сучкой!
Картинки, замелькавшие в голове, усилили эрекцию. Егор рванулся вперед, схватил Матильду за шею и грубо развернул к себе спиной. Она вскрикнула:
— Осторожнее!
— Молчи, сука, — прорычал Егор.
Он обожал грубый секс. Насилие над женщиной его возбуждало. Наматывать ее волосы на кулак (ему поэтому нравились длинные). Лупить по ягодицам. Кусать грудь. Таранить беспощадно…
И это только для начала!
Матильда вырвалась, отшвырнув руку Егора с возгласом:
— Мне больно!
— А ты думала, двойной тариф за просто полежать получишь? Нет, детка, придется отработать по полной…
Он снова потянулся к ней, но Матильда бросилась вон из кухни. Егор за ней!
— Стоп! — вскричала она, остановившись и выставив вперед ладони, на которые Егор налетел грудной клеткой. — Давай по-хорошему!
— Да я по-плохому
— Могу я выпить?
— Нет. Тебе предлагали, ты отказалась. — Он толкнул ее в комнату. — Часики затикали. Время пошло. Так что начинаем!
Егор увидел на спинке стула платок. Он нашел его в закромах шкафа, когда искал тряпки, чтобы вытирать руки. В квартире, что он снял, до него жила старушка. Когда она слегла, дети забрали ее к себе, а однушку сдали в аренду. Егор много бабкиных вещей на тряпки перевел. Дошла очередь до очередной…
— Повяжи голову, — скомандовал он, швырнув платок Матильде. Он не успел его выпачкать. — Концы назад.
Девушка сделала, как велели. Она вся тряслась, но подчинялась. В темном с узорами платке она стала выглядеть старше, но Егору было плевать. Лучше так, чем видеть ее мальчишескую прическу. Она все желание отбивала.
— А теперь на стул сядь, — велел Егор. — Руки за спинку. Ноги раздвинь…
Она снова подчинилась. Такая крупная, сильная, роскошная… И такая податливая!
Вся в его власти!
Егор знал, что сделает с Матильдой в следующий миг. И что будет вытворять после того, как истечет оплаченное время.
О… У него были грандиозные планы на нее!
— Не бойся, — почти ласково проговорил он. — Твоя жертва того стоит.
Егор стоял перед Матильдой в паре метров от нее. Позади него находился стол с незаконченной скульптурой. На нем нож и отвертка — ими он отсекал крупные куски глины и те, что поменьше. Нащупав рукоятку (чего: ножа или отвертки, он не знал, обе были круглыми), Егор сжал ее в руке.
К нему вместе с желанием пришло вдохновение!
Сначала он удовлетворит свою похоть, затем жажду насилия, а потом, физически опустошенный и морально заряженный, посвятит себя творчеству…
У него впереди была волшебная ночь!
Часть третья
Глава 1
Открывать глаза не хотелось. Но Лиде пришлось это сделать. Потому что разрывался ее мобильный, а найти его на ощупь было проблематично. Разлепив веки, она свесила голову с кровати. Телефон лежал возле нее на полу. Быстро найдя его, она глянула на экран. На нем светилось — «Юрочка».
Это был последний «козлик» Лиды. Раньше она именно так своих мужиков в телефонную книгу и вбивала. Каких только парнокопытных в ней не было: и бывшие, и настоящие, и перспективные, и «Мерседес», и «контрольный пакет», и «автосалон», и «лысый», и «пузо», и «ушастик». Лида не запоминала имен. Отличительные черты только. Но чаще — кто чем владел, на чем ездил. За глаза всех называла козликами, в глаза — дарлингами. Но однажды один из них увидел, под каким именем он фигурирует в ее записной книжке — «козлик-бензин» (был владельцем заправки), и так обиделся, что бросил Лиду. С тех пор она стала записывать любовников по именам.