Каждый любит как умеет
Шрифт:
Но эту идею можно было обдумать и позже. А сейчас требовалось привести себя в порядок перед встречей. Минуту она колебалась – надеть парик или пойти в натуральном виде? Примерила новый блондинистый парик, купленный вместо того, что потеряла. Сорвала его, примерила каштановый парик. Сорвала и его. Таня разыскала на кухне две пустые трехлитровые банки и унесла их к себе. Напялила на них парики – ведь болванок больше не было. Расчесала свои жесткие черные кудри, подкрасилась, надушилась. Ей очень хотелось взять с собой пистолет. Но если Андрей явится на встречу не один, а в сопровождении ментов?
Таня достала из сумки пакет с пистолетом и задумалась. Его надо было спрятать
Таня придвинула поближе к антресолям расшатанную табуретку, стоявшую у телефона. Прислушалась – что поделывает бабка? Но та, видимо, зачиталась или уже уснула. Девушка открыла разбухшие от старости дверцы. На нее пахнуло какой-то гнилью. Видно там, наверху, сорвало крышку с какой-то забытой банки варенья. Запах был мерзкий, и наверняка там водились тараканы. Но для пистолета тараканы значения не имели. Для Тани тоже. Она не испытывала брезгливости к этим тварям. Куда больше она ненавидела кошек.
Таня положила пистолету самого края антресолей, чтобы в случае необходимости можно было достать его в два счета. Ее рука, которой она подталкивала пистолет, оказалась бурой от пыли. Туда явно давно никто не заглядывал. Заперев антресоли и вымыв руки, Таня выбежала из дому. До назначенного времени оставалось совсем немного.
Она прибыла к метро первая. Андрей появился через несколько минут. Она увидела его, чуть высунувшись из-за газетного киоска. Парень стоял рядом с цветочным лотком, сунув руки в карманы светлых летних брюк. На нем была полосатая рубашка с короткими рукавами – как раз такая, какую мог выбрать этот примитивный тип. Таня смотрела на него минуты две, стараясь погасить в себе ненависть. Иначе он все прочтет по ее лицу. В руках у парня ничего не было. В карманах брюк – тоже ничего. Ничего, что напоминало бы оружие. «Не сходи с ума, – приказала себе девушка. – Он на это не способен. Жалкий пентюх, ненормальный! Какое ему дело до Алексеевой? Зачем он ввязался в эту историю? Неужели правда влюблен? Или хочет от меня денег? Хорошо, он свое получит. Получит именно то, чего заслуживает». И она вышла из-за киоска. Андрей все еще крутил головой, когда она шла к нему. Он явно ее не узнал с первого взгляда. И только когда она подошла совсем близко, он вздрогнул и уставился на нее.
– Привет, – девушка огляделась по сторонам. – Ты один, надеюсь?
Он был один. Она могла бы это сказать только по его виду. Он был настороже. Если бы у него за спиной кто-то был, парень держался бы куда уверенней.
– Давай отойдем? – предложила она, поправляя темные очки. – Ну да, это я. Не узнаешь без парика?
– Наоборот, узнаю. Ты точно такая, как на снимке. – Андрей пожал плечами, стараясь изобразить беззаботность.
– На каком еще снимке?
– На том, где ты вместе с Шимелевичем в ресторане. Ты должна знать, о чем я говорю.
Девушка вздернула подбородок и еле слышно сказала:
– Хватить трепаться, пойдем.
Они уже порядочно отошли от метро. Прошли мимо длинного ряда киосков, мимо магазина электроники, мимо длинного забора – железного, с красными звездами. Дальше тянулась стройка. В вечернем воздухе летала пыль, которая казалась розовой. Гулко ухала какая-то машина, и было нечем дышать. Наконец Андрей остановился:
– Куда это ты меня ведешь?
– Куда глаза глядят, – отрезала девушка. – Я хотела убедиться, что ты не привел с собой «хвост».
– Убедилась?
Она
– Пойдем во дворик. Там должна быть хоть какая-нибудь скамеечка.
Он покорно пошел за ней. Скамеечка нашлась посреди маленькой детской площадки, щедро посыпанной песком. Детей тут не было – видно, они предпочитали развлекаться в другом месте, а самые маленькие уже легли спать. Таня села первая и нагнулась, расстегивая сандалии. Вытряхнула из них песок, но обуваться не стала. Помахивая босой ногой, она сказала, что сегодня адски жарко, и она ничего не соображает, и предлагает Андрею высказываться, если ему действительно есть что сказать.
– Я буду звать тебя Машей, – сказал он, следя за ее реакцией.
Девушка дернула плечом и достала из сумки сигареты:
– Это будет худшим выходом. Я не откликаюсь на это имя. С кем же ты будешь говорить? С пустотой?
– Но это твое настоящее имя.
– Называй меня Таней, или я ухожу.
– Я хочу, чтобы ты призналась, что это твое настоящее имя, – упрямо повторил парень.
Таня снова дернула плечом. Взмахнула сандалиями. Сказала, что Андрей – сущий осел. И какая ему разница, как ее зовут по паспорту? Да, в паспорте записано – Маша.
– Маша Гамбарян? – уточнил Андрей.
– Хорошо, Маша Гамбарян. А теперь скажи, как ты это узнал.
– Я уже рассказал тебе про снимок.
– И ты опознал меня в парике и очках? – сощурилась девушка. Очки она давно сняла – во дворе было сумрачно, и духота ощущалась меньше. Они сидели в тени высоких пыльных лип и говорили очень тихо. По периметру двора прогуливались старухи, на детскую площадку иногда забегали собаки с ближайшей помойки. Но больше никто их не беспокоил.
– Да, я тебя опознал, – упрямо сказал Андрей. Он ни за что не обмолвился бы про Светку. Девушка просила его молчать об этом, и он обещал, что никому не проговорится. Кроме того, Андрей твердо решил не называть никаких имен этой девице. У Светки хватит своих горестей. Один раз ее чуть не зарезали, и незачем подставлять ее еще раз.
– Ну-ну, – Таня недоверчиво на него покосилась и бросила окурок на песок. – И как же тебе удалось меня опознать? Мы виделись один раз. Почему ты тогда ничего мне не сказал?
– Тогда я еще не знал, что арестовали Лену.
– Я не имею к этому аресту никакого отношения, – бросила она. – Значит, ты видел снимок, где я сижу с Шимелевичем в ресторане? Кто тебе его показал? Ладно, можешь молчать. Это сделала Лена, психованная дура. Ну, и что она будет иметь с этого снимка? Она ничего никогда не докажет.
– Возможно, – у Андрея начали дрожать руки. Он с трудом сохранял спокойствие. Казалось, что этой девице все нипочем. Она нагло улыбалась и вентилировала свои сандалии прямо у него под носом. – Лена вряд ли что-то докажет. Но я сам могу доказать, что она не убивала своего мужа. И не она нанимала убийцу.
– И как ты это сделаешь? – с легкомысленной улыбкой спросила Таня.
– Очень просто. Я докажу, что это было ей невыгодно. Что она осталась нищей, и только благодаря тебе. Ядам показания, что ты была знакома с Шимелевичем. Я дам показания, что муж Лены перед своей смертью вложил в дело крупную сумму своих личных сбережений. Это можно проверить. Ядам показания, что ты посылала Лене открытки с целью ее шантажировать. Я докажу, что ты требовала от меня кое-каких услуг в обмен на то, чтобы не подкидывать Лене пистолет, из которого ты застрелила ее мужа.