Каждый выбирает по себе
Шрифт:
– Делать нечего, придется к Отлюдку идти, как Кимря посоветовала, только это уже без меня.
Непрожеванный кусок лепешки колом застрял в горле у парня.
– Как без тебя?
– Мне к ведьмагу нельзя и близко подходить, самоубийственно. Так что на тебя вся надежда.
– А ты?
– А я, друг ситный, пойду Птаха искать. Чую я,
– Так может, к Отлюдку и идти не стоит?
– Пойдешь...
– категорично заявил котофей.
– Тут без ведьм не обошлось, а лучше него никто их не знает.
– Далеко идти?
– А это как получится...
– Ты хоть проводишь?
– Нет, Лешего проси, тебе он не откажет.
– Почему ты так думаешь?
– Чародейку он забыл, а вот твое обещание сделать шахматы и научить играть в них - помнит. Он и меня пытался на это дело уговорить, - улыбнулся Баюн, - да у меня рук нет, ножик держать нечем.
Антон вздохнул. Резчик по дереву из него никакой, но, раз пообещал, придется выполнять.
– Леший ведь сюда не приходит больше, верно? Как я его найду?
– А чего его искать?
– удивился котофей.
– Зайди в чащобу лесную, он сам к тебе и выйдет. Спросить, чего в его владениях забыл...
ГЛАВА 3
В очаге, выложенном из камней прямо на земляном полу посреди комнаты, бушевало пламя, облизывая изрядно закопченный котелок, висящий на высокой треноге. Бурление кипящей воды постепенно становилось спокойнее. Огонь ярился по-прежнему, но жидкость постепенно остывала, превращаясь в полужидкую кашицу с крошечными вкраплениями льдинок, пока не застыла тончайшим полупрозрачным зеркалом. Ведьма склонилась, пристально всматриваясь в отливающую темными бликами поверхность.
Не дать чародейке опомниться, вдруг сумеет выскользнуть из ловушки... Уж если она Морене соперница, что уж говорить о ней, Чернаве. Она знала историю о том, как пытались убрать новоявленную Хранительницу старые ведьмы, пока она ещё в силу не вошла, да не получилось у них ничего. Хоть и казалась чародейка неумехой, да сумела как-то избежать гибели.
И все же Чернава торжествовала - как легко попалась Баба-яга! Вышла за мороком на заветную полянку, подвоха не почуяв. Метнулась назад, да попала под удар. Не нравится? Все, попалась, птичка, стой, не уйдешь из сети...
Растертая между
Брошу в лицо солому - безумной станет!
Кину собачьи зубы - тын высокий поставлю,
Вовек она из круга не выйдет!
С окалиной брошу зёрна - отсохнут руки и ноги!
...Чародейка наклонилась, растерянно ощупывая ноги... Думает, никто не видит, как она исподтишка озирается...
Нет, от Чернавы ни одно её движение не укроется.
Зашиплю лютым змием - сила живот оставит.
Из Земли следы выну - в жар их, в пекло поставлю,
Мара кости её изгложет!
Скажу тайное слово - его она не превозможет,
Нисколь поперёк не сдюжит!
Словно подрубленное деревце, упала наземь Баба-яга, скорчилась, словно боль пожирала её изнутри...
"Ты глянь, какая упорная, доползла все-таки до озерца... Никак увидеть недруга своего норовит? Ну, так это мы всегда готовы - врага надо знать в лицо...
– Чернава плюнула в котелок.
– На, гляди, все одно ничего сделать мне не сможешь!"
И скорее угадала, чем услышала, как та едва выдавила из себя "За что?"
– За что?
– нараспев повторила Чернава вслед за ней.
– А ни за что, просто так. Из вредности...
– и рассмеялась, когда увидела, как наполняются слезами глаза чародейки. Выкрикнула: - А будет по моему слову - во крепи Кощна Потвора! От Кола будет до Кола! Гой!
– Усталость навалилась внезапно, словно последнее действие лишило ведьму остатков сил, но не смогла она превозмочь себя и злорадно произнесла: - То-то же...
Двумя руками перемешала воду в котелке, выплеснула в огонь. Тот зашипел, клубом вонючего дыма поднялся к потолку, жирным слоем осевшим на выступающих балках. По ногам вроде сквозняком потянуло. Чернава подняла голову, прислушиваясь к легкому скрипу входной двери.
Нет, почудилось... Просто так к ней не зайти, всюду запоры наговоренные. "Дело сделано, теперь можно и к Морене наведаться, отчитаться..." - подумала, убирая треногу.