Каждый за себя
Шрифт:
Как машина с "объектом" пойдет по площади? Да как угодно! А какое место машина однозначно не минует?
Алехандро огляделся и уперся взглядом в разобранный завал. Вот это. Значит, его обязательно проверят на закладку фугаса. Да, конечно, можно заминировать здание, что и было сделано (такое сходу не проверить), но ведь обрушить стену - мало. Автомобиль бронированный - помнётся, но выдержит, и люди внутри останутся целы, а потом их откопают.
Не вариант.
Как ещё можно поразить машину именно на данном отрезке пути, не допустив при этом нейтрализации атаки? Дистанция! Всего-то нужен ПТУРС. Правда,
Алехандро ещё раз обвел площадь задумчивым взглядом. А где бы поставил ПТУРС он сам? Осмотрелся и пришел к выводу: подходящих мест всего три. Учитывая, разумеется, что здания непосредственно по периметру могут просветить беспилотники технической поддержки.
После этого Домингес хмыкнул, вытащил ларингофон и прижал к горлу:
– Капитан, дай одного сапёра, пару человек прикрытия и вертушку, чтоб нам с ними до вечера по окрестностям не болтаться.
Настала пора пошарить по местным закоулкам.
...Искомое нашлось на второй намеченной точке. Новейшая ПТУРС с системами преодоления РЭБ ложными целями и повышенной скоростью. Эта бы легко преодолела защиту рейдерской машины. Универсальная тандемная боеголовка, где первой идёт кумулятивная, а за ней, с секундной задержкой, отрабатывает термобарическая часть - гарантированно уничтожила бы любую возможную цель.
Теперь посмотрим, что тут у нас.
Домингес склонился над установкой, изучая. Клейма и номера сбиты, но это уж как всегда. Экранирована. Сколько вообще возможно, укрыта от тепловизоров. Перед выстрелом ракету, собственно, поднимал вверх отдельный механизм, встроенный в станок.
Аппаратура управления, как и следовало ожидать, самоуничтожилась. Установлено всё было недавно: следы ставившего чёткие, не припорошенные пылью. Трехлучевой лазерный ретранслятор глядит в сторону. Один излучатель настоящий, два - фальшивые. Ну, то есть не фальшивые, просто направлены в никуда. Да уж, паранойя в черных секторах - это не психическое расстройство, а образ жизни.
Итак, вывод. Керро мог уничтожить и Винсента, и объект, и пришедший им на помощь вертолет со штурмовиками. Однако не стал этого делать, чтобы в будущем не навлечь на себя месть корпорации.
Он таки был ровно тем, кем казался - обычным высококвалифицированным наёмником зоны отчуждения. Умелым, злым и умным сукиным сыном.
* * *
Гостевой кабинет, выбранный Герардом Клейном, был полностью обезличен: строгий, с дорогой мебелью, широким окном (которое на самом деле было голоэкраном высокого качества) и необходимым комплексом технической безопасности: глушилками, антипрослушками...
Массивный, совершенно пустой, если не считать голограммера и селектора, стол. Кресло с высокой спинкой. Шкафы для документов, в которых не хранилось ничего, кроме бумаги для записей и пары блокнотов.
Запах стерильности, кожи, полироля и кофе.
Взгляду не за что зацепиться, не от чего оттолкнуться. Кто ты, человек, обосновавшийся в этих стенах? Есть ли у тебя
Вызванный "на ковер" человек, оказываясь в таком пространстве, чувствует себя растерянным именно из-за этой выверенной ноты казённости и невозможности составить хоть приблизительный психологический портрет собеседника. Поэтому Герард, когда ему доводилось работать на выезде, старался ничем не подчёркивать своей индивидуальности. Ни в одежде, ни в обстановке. Даже стило у него в руках было не дорогим с серебряной отделкой, а самым простым, с логотипом "Виндзора" - одно из миллионов. Вот эта нарочитая усреднённость заставляла теряться людей заносчивых, а неуверенных в себе, наоборот, успокаивала.
Однако сейчас в кабинете мистера Клейна не было никого, кроме его самого и помощников. Причем, если первый - Фредерик Обье - сидел за столом напротив, то второй - Алехандро - присутствовал в виде проекции, парящей над голокубом. И как раз сейчас вдруг отвлёкся на носимый комплекс. За спиной у Домингеса была видна всё та же площадь с суетящимися людьми.
– Только что доложили: подъезд, наконец, остыл, следователи начали работу. Уже нашли наручники, - доложил рейдер.
– А тело?
– уточнил Герард.
Алехандро прижал ларингофон к горлу, сказал несколько слов, выслушал ответ.
– Нет, сгорело начисто. Там три зажигательных мины было. Разве что камень не полыхал. Наручники, и те чудом уцелели. Хорошие... были. Качественные.
Рейдер сделал пару пассов руками, роясь в виртуальном меню комплекса, и планшет на столе его босса тихо дзынькнул, извещая о получении снимка почерневших искорёженных наручников.
– Да уж, - покачал головой Герард, рассматривая фотографию.
– Ну и место этот Керро выбрал для обмена.
– Место, как место, - пожал плечами Алехандро.
– Для одиночки самое то.
– А почему не были выдвинуты ударные вертолеты?
– Обычная практика, чтоб не привлекать внимание раньше времени. За ударными следят куда серьёзней, чем за транспортниками. Поэтому ударные, если не ожидается больших проблем, и не выдвигают.
– Ок. А у тебя что?
– обратился Клейн ко второму помощнику.
Фредерик - худощавый брюнет неприметной внешности - поправил очки-информер в тонкой оправе и сказал, мягко грассируя:
– Итак, когда стало ясно, что нападающим было известно время проведения сделки, я начал прорабатывать контакты Ленгли с момента получения им плана обмена. Выяснил следующее: по системе документооборота полный план операции не уходил. Только подготовленные приказы, ни один из которых не содержал времени. Личных контактов у фигуранта не было ни с кем, кроме как с Эледой Ховерс - ответственным секретарем рабочей группы. Я задействовал экстремальные полномочия и получил запись их беседы, которую внимательно просмотрел. Информация об обмене не передавалась. Запись прилагаю - ничего сколь-либо интересного. Далее. По пути домой Джед Ленгли не передавал эту информацию по обычным каналам. В гостевом особняке запись не ведётся.