Казино "Палм-Бич"
Шрифт:
Он направился в бар.
Пикантность его положения заключалась в том, что он сам не был никем приглашен и за душой у него не было ни цента.
От очередного кошмарного сновидения его освободил женский голос.
– Хэлло!
Он поднес ладонь к лицу, прикрывая глаза от слепящих лучей солнца.
– Меня зовут Сара. Сара Бурже.
Мышцы его тела напряглись.
– Лежите,- сказала
Ален приподнялся и сел на край лежака.
– Пайп… Ален Пайп.
Она села рядом с ним.
– Я знаю. От имени двух семей мне поручено пригласить вас на сегодняшний благотворительный концерт.
– Каких семей?- пробормотал Ален.
– Бурже и Хакетт.
Ее нельзя было назвать ни красавицей, ни дурнушкой: в ней чувствовалась какая-то дисгармония. Взятые по отдельности, части ее тела были великолепны: прекрасные ноги, большие карие глаза, темные волосы, ироничный рот, руки, линия плеч… Но все вместе не играло. Природа сделала невозможным согласие этих совершенных частей…
– Значит… да?
Он с ужасом представил себя сидящим между Арнольдом Хакеттом и Гамильтоном Прэнс-Линчем.
– Хочу признаться вам, что представления наводят на меня скуку, а благотворительность надрывает душу.
За темными стеклами очков Ален увидел ее огромные глаза.
– Вы знакомы с Гамильтоном?- спросила она.
– Нет.
– Как так! Вчера вы ощипали его в баккару. А десять минут тому назад разговаривали с ним. Плюгавенький такой… Это карманная собачонка моей мамаши: железная женщина в бархатных корсетах… Что он вам наболтал?..
Ален неопределенно покачал головой.
– Расскажите мне, мистер Пайп!.. Какую пользу может поиметь от вас Гамильтон?
– Не знаю.
– Он – подонок! Самая грязная свинья из всех, которые когда-либо рождались на земле.
У Алена затекли ноги, и он сменил положение.
– Снимите очки, я хочу видеть ваши глаза. Снимите…
Ален исполнил ее просьбу и заморгал от яркого света.
– У вас невинный взгляд. Хотите один совет? Не соглашайтесь ни на одно предложение моего отчима. Сегодня вечером я все время буду рядом с вами. Я не дам ему вас одурачить.
Ален снова надел очки.
– Я занят.
– Обманщик! Встречаемся в девять в холле «Мажестик»! Спасибо, и не опаздывайте.
Она удалялась от него уверенным шагом. Обескураженный, он с трудом дошел до бассейна и бросился в воду.
Глава 17
– Вленски, вы – осел!
– Да, мистер Фишмейер.
– Вы допустили грубейшую профессиональную ошибку!
– Я?
– Вы! Отныне ваша карьера в этом доме закончена.
– Но, мистер Фишмейер…
– Молчите! Мы переводим на счет какого-то клиента
– Прошу прощения, мистер Фишмейер, но я вам сигнализировал о задолженности.
– Вы мне ничего не говорили. Никогда!
– А триста двадцать семь долларов, мистер Фишмейер! Клянусь!.. Я говорил об этом здесь, в этом кабинете.
– Триста двадцать семь долларов,- завопил Фишмейер.- Что я должен был с ними делать?
Он схватил трубку телефона, который уже давно трезвонил, и прогремел в трубку:
– Меня здесь нет!- Перевел дыхание.- У вас хватает наглости напоминать мне о трехстах двадцати семи долларах, когда из под носа уплывает больше миллиона! Пайп! Что он за человек?
Снова зазвонил телефон.
– Я же вам сказал…- закричал Фишмейер.
Вленски увидел, как неожиданно он замер и, внимательно слушая, безумно завращал глазами. Прикрыв микрофон ладонью левой руки, он сказал:
– Выйдите, Вленски! Все!.. Разговор закончен! Вон!..
– Одно только слово, мистер Фишмейер…
– Вон!..
По его побагровевшему лицу Вленски понял, что данный момент не самый лучший для продолжения разговора. Он на цыпочках подошел к двери и неслышно закрыл ее за собой.
– Как ваши дела, мистер Прэнс-Линч?- изменившимся голосом спросил Фишмейер.
– Хорошо, Абель, хорошо… Вы разговаривали с Вленски?
– Только что, мистер Прэнс-Линч.
– Мы можем рассчитывать на его молчание?
– Безусловно.
– Поступили чеки, подписанные Аленом Пайпом?
– Еще нет, мистер.
– Если это произойдет, вы знаете, что нужно делать.
– Да, мистер Прэнс-Линч: оплачивать.
– Прекрасно Абель! А теперь хорошенько слушайте меня. Вам необходимо срочно выполнить для этого клиента то, о чем я сейчас вас попрошу…
Абель Фишмейер весь обратился в слух. Через секунду от удивления у него отвисла челюсть.
К обеденному времени не осталось ни одного свободного столика, все были зарезервированы. Официанты катали между ними столики на колесиках, уставленных блюдами.
Сидя в тени, о чем-то своем болтали старушки, на вышке разминались прыгуны в воду… Теоретически находиться рядом с бассейном с обнаженной грудью было запрещено, но практически все особи женского пола от шестнадцати до пятидесяти лет и старше демострировали свои прелести. У некоторых после искусного вмешательства врачей грудь стояла под углом в девяносто градусов вне зависимости от позы, в которой находились их владелицы. Когда они лежали на спине, их сиськи, как жерла пушек, смотрели прямо в небо.