Казнь
Шрифт:
Ирена смотрела.
Из-за поворота осторожно – а в этих горах все ездят осторожно – выглянула длинная белая машина. При виде созерцающей Ирены притормозила, остановилась; из-за руля выбрался высокий чернявый мужчина – Ирена уже где-то с ним встречалась. Впрочем,
– Что, машина сломалась? Помочь?
Над опадающими клочьями тумана летела, мерно взмахивая крыльями, белая птица. Лес проступал яснее – он тянулся с горы на гору, будто небрежно наброшенная шаль.
– Извините, если помешал…
Она очнулась:
– Нет-нет… спасибо. Все в порядке.
В машине требовательно захныкал ребенок.
– Тихо, Андрусь, сейчас поедем…
Малыш ерзал в своем креслице, укрепленном на заднем сидении машины. Сворачивал ухо резиновому кролику, недовольно надувал губки.
…Туман таял. Скоро проявятся валуны на дне провала и ручей между валунами…
– А говорят, – неожиданно сказал мужчина, проследив за ее взглядом, – говорят… Знаете эту примету?
На красную крышу кофейни легло солнце, отчего черепица засияла, будто мак.
– Говорят, – мужчина кашлянул, – что если в безлюдном месте долго смотреть в плотный туман, можно увидеть Создателя. Он ходит в тумане, как в облаке… Вы не Создателя, случайно, караулите?
Некоторое время она внимательно смотрела вниз.
Потом чуть заметно поморщилась. Покачала головой.
– Жаль, – после паузы сказал мужчина.
Она
Он был худой и смуглый, с полоской усов над верхней губой. Похожий на южанина. В старом темно-синем свитере ручной вязки.
– Не так уж и жаль, – сказала она медленно. – Мне нечего сказать Создателю… при личной встрече.
Ее собеседник пожал плечами – что же, мол, поделать… Попрощался кивком, повернулся и побрел к своей машине.
Маленький Анджей выбросил наконец своего кролика. Игрушка шлепнулась на дорогу.
– Погодите, – сказала Ирена нерешительно.
Тот, кто был похож на южанина, обернулся.
Что в нем было необычного?! Что заставило ее вздрогнуть, напрячься, окликнуть?
Глаза. Упоенные, как у дирижера за пультом. Странно знакомое выражение…
– Я имела глупость думать, – она усмехнулась, – что наш мир устроен не слишком хорошо… Я ошибалась. Это очень грустный… и очень красивый мир.
– Правда?
Ирена подняла кролика с земли. Правое резиновое ухо было прокушено насквозь – будто кусачками.
Она механически отерла с игрушки пыль. Нерешительно кивнула:
– Да… Наверное, я еще напишу…
Южанин улыбнулся шире:
– Что ж, удачи… сочинительница Хмель.
Она все еще стояла с разинутым ртом, а белая машина удалялась, виляя хвостом выхлопного дымка.
…Скорее всего, он просто узнал по фотографии в газете.
Просто прохожий.
Просто.