Казнь
Шрифт:
«Приватный представитель правосудия». Частный палач, точнее говоря. Интересная практика… Одно дело, когда казнят на площади. Совсем другое дело, когда торгуют ордерами на казнь, будто охотничьими лицензиями…
Анджей, это твоя задумка? Или все же ошибка, побочный эффект, кирпичик, выпавший из своего гнезда и повлекший за собой легкий обвал? Изменивший тем самым всю структуру МОДЕЛИ?..
Машину тряхнуло. Ирена ухватилась за жесткий край скамейки; город остался позади. Они едут около получаса – интересно, где?
Она
Горы. Машина ползла по горной дороге – но не привычной, в изгибах зеленых холмов и туманом над узкими речками. Эти горы напоминали скорее давнюю поездку на турбазу – высокие и изломанные, лысые, лишенные растительности, холодные и недосягаемые…
Она протерла глаза. Ну не было скалистых хребтов в окрестностях города. Не должно быть… Это неправильные горы, вне МОДЕЛИ здесь находится совсем другая местность!.. А интересно, существует ли граница, территориальный предел МОДЕЛИ?
Она живо вообразила себе, как машина пересекает невидимую черту и вываливается из сочиненного Анджеем мира – прямо в толпу уже отчаявшихся, похудевших в ожидании экспертов, в объятия этой безответственной сволочи – господина Петера…
Предполагал ли господин Петер, что события могут повернуться ТАК? Не предполагал – значит некомпетентен. Предполагал, но решил рискнуть? Мерзавец. Гад…
Машина замедлила ход. Остановилась.
Ирена почувствовала, как немеют руки. И ноги превращаются в два ватных бесчувственных мешка.
Уже?!
Голоса снаружи. Человеческая тень на секунду заслоняет солнце; Ирена прилипла к окну, сжимая в потном кулаке свое последнее оружие – чеснок…
Кто-то, кажется, водитель, странно семеня, проследовал к одинокому дереву на краю дороги. Встал в характерной позе, замер, будто тушканчик перед восходом солнца…
Ирена, мысленно плюнув, отвалилась от окна. «Техническая остановка».
А может быть?..
И она забарабанила в стенку кабины:
– Эй! Эй! Выпустите меня ненадолго, мне надо…
Хмурые лица. Недовольное ворчание. Им тоже не по себе – неприятно, видишь ли, везти по назначению смертника, особенно если смертник – женщина…
Да. Вероятно, моделируя эти горы, Анджей сверялся с лучшими видовыми альбомами… Впрочем, что она знает о процессе моделирования? Домики, сложенные из спичечных коробков, давно уже остались в прошлом…
Прищурившись, она огляделась.
Так. Терять ей нечего. Справа стена, слева провал. Крутой, но не отвесный. Можно сломать шею… а можно и не сломать.
Охранников двое. Водитель – третий. У каждого на боку – тяжелая кобура.
Но не лучше ли пуля, чем чьи-то слюнявые клыки?!
– Быстро, – сказал сквозь зубы один из охранников.
Она сделала удивленные
– Здесь? Дайте хоть за кустик отойти…
– Я тебе отойду, – сказал другой, угрюмый и краснолицый. – Здесь, на дороге…
Она оскорбленно вскинула брови и шагнула по направлению к обрыву.
– Стоять!!
Она остановилась.
В принципе, следовало заголиться и присесть, надеясь, что охранники отвернутся хотя бы рефлекторно.
Ирена вообразила себе, как кидается в провал, подхватывая на ходу спадающие арестантские штаны…
Поморщилась, как от кислого. С отвращением оглянулась на охранников:
– Идите к черту… Поехали. Я передумала.
Спустя еще час машина остановилась снова. Ирена к тому времени впала в муторное оцепенение – дорога извивалась, как червь на рыболовном крючке, и приходилось бороться с подступающей дурнотой.
Еще одна «техническая остановка»?..
Голоса снаружи.
Она с трудом поднялась со скамейки. Потянулась было к окну – но тут дверь распахнулась, впуская в духоту фургончика ледяную струю изысканного горного воздуха.
Ирена прищурилась, хотя солнце стояло не так уж высоко и светило с другой стороны.
– Выходите…
Оттого, что охранник обратился к ней на «вы», по коже продрал мороз. Она не успела оглянуться, как на запястьях у нее защелкнулись наручники.
Здесь уже лежал снег. И хлестал, как мокрое полотенце, ветер.
Тюремный фургончик нос к носу стоял с другой машиной. Высокой, с широкими рифлеными шинами, с прожектором на крыше – хорошая машина, сразу видно, вездеход…
– …Распишитесь.
Ирена не сразу узнала господина адвоката Яна Семироля. Вместо элегантного костюма на нем были спортивная куртка и брезентовые камуфляжные штаны, а на голове – лыжная шапочка с изображением желтой смеющейся мыши.
– …Распишитесь здесь…
Господин адвокат положил на колено картонную папку, вытащил из кармана ручку, блеснувшую на солнце золотым пером, и подмахнул по очереди два комплекта желтоватых документов.
Ирена чувствовала на своем плече лапу краснолицего охранника. Скорее всего, тот имел опыт в подобных процедурах – и перед лицом «приватного представителя правосудия» приговоренные обычно предпринимали отчаянные попытки побега…
Ирена осторожно поднесла к лицу обе руки сразу. Разжала пропахшую чесноком ладонь. Слизнула три теплые дольки. Стиснула зубы, не чувствуя усиливающегося жжения, осторожно принялась жевать.
Отвратительный запах…
Господин Ян Семироль аккуратно спрятал ручку – и только тогда впервые взглянул на Ирену.
Под этим взглядом охранник снял руку с Ирениного плеча. Долго не мог вытащить ключи – кольцо зацепилось за дыру в кармане…
Наручники разомкнулись, высвобождая Иренины запястья.