Казна Херсонесского кургана
Шрифт:
— Юноша! Кто-то из нас двоих явно не в ладах с географией, — произнес Джексон, незаметно подсев рядом.
— Джексон! — подскочил на месте Аркаша, словно ему проткнули шилом шорты, а также скрытую тканью неказенную плоть. — Вот дела! Ты откуда?
— Откуда и ты, из чрева матери.
— Ну надо же! — ошалело глазея на приятеля, продолжал вторить Аркаша. — Встреча! Как в кино…
— Кино, всего лишь производная от жизни, учтите, юноша, наперед. И все-таки давайте разберемся с географией.
Аркаша поднял на него жалобный, словно у побитой собаки, взгляд.
— Женя, не издевайся, ради бога. И без того тошно.
— Это заметно, — бросил Джексон, закуривая сигарету. — Видок-с у тебя отнюдь не генеральский. Что, сочинский общепит передумал произвести ваше величество в сан бармена?
Аркаша отбросил остаток обгрызенной морковки в кусты.
— Джексон, я жрать хочу, как последняя сволочь. Третьи сутки только подножным кормом харчусь, крохами перебиваюсь, разве что по помойкам еще не лазил. Скоро осатанею…
— Ну этого мы не допустим, — Джексон решительно встал. — Я на чужбине земляков не бросаю, пойдем!
Жадно глотая плохо прожаренный шашлык и запивая его пивом, Аркаша обстоятельно поведал приятелю историю своих злоключений вплоть до высадки в Ялте, закончив ее словами:
— Я мужик, но краснею, вспоминая, что меня заставляла делать эта корабельная фурия с замашками Екатерины второй. Нет, она не женщина, — людоедка, лучше гадом буду, под танк лечь…
На что Джексон резонно заметил:
— Да, достала тебя мадам, такую секс-машину чуть не угробила. Хотя все по делу — харчи и льготный проезд надо отрабатывать. Задарма в наше время и в сортир не пустят, можно только воздуха глотнуть и то не всегда чистого. За все остальное извольте платить.
Аркаша грустно согласился. Он допил пиво и принялся надломленной спичкой ковыряться в зубах.
— Сэр, если не секрет, ваши дальнейшие планы? — осведомился Джексон.
— Планы… какие там планы, — отмахнулся Аркаша. — Есть здесь у меня родня, седьмая вода на киселе, рассчитывал у них пристроиться, пожить, а их не оказалось, куда-то смотались, даже соседи не знают.
— Правильно, нормальный человек из Ялты летом сбегает.
— Да, но мне бежать некуда — бабок ноль, но и в Ригу возвращаться не хочу.
— Как же, уязвленное честолюбие… — Джексон положил на стол перед Аркашей червонец. — Вот тебе, несостоявшийся Корейко, подъемные на память о нашей встрече в субтропиках. Дерзай! Говорят, какая-то модная нынче американская рок-певичка с тридцатью долларами завоевала весь мир. Здесь, правда, немного меньше, но здесь и не Америка — народ попроще, лопухов побольше, женщины посердобольней, так что крутись, а мне пора. Мои доблестные
— Кто это, Боб и Мироныч?
— Они самые, — подтвердил Джексон. — Если хочешь, проводи до причала, прокачусь до Симеиза на катерке.
— Джексон, у вас что, серьезное дело? — спросил Аркаша, когда приятель стал в очередь за билетом на теплоход.
— Серьезное, не серьезное — будет видно, — уклончиво проронил тот. — Скажу одно: запланированными глупостями я никогда не занимался.
Аркаша переминался с ноги на ногу, с тоской глядя на играющее солнечными бликами Черное море.
— Джексон, возьми меня с собой, а? — произнес он с трогательной нежностью в голосе. — Может, пригожусь.
— Аркашенька, милок, ты, видно, перегрелся на солнце. Я ведь сюда не б…й тискать приехал, мое предприятие совсем иного толка. Мне пахари нужны, землекопы, а не бойцы подъюбочного фронта.
Аркаша прикусил губу, в его черепке со скрипом заработал персональный компьютер. На небритом исхудавшем лице отражалась целая гамма тяжелых внутренних переживаний.
— Возьми! На любых условиях! Я буду пахать, обещаю! Клянусь моей мамой…
— Не трогал бы маму, — укоризненно сказал Джексон. — Лучше бы поклялся своей потенцией.
— Женя, не бросай, я буду делать, что надо, не подведу, — не отставал Аркаша.
— Это оч-чень интересно, — Джексон озадаченно почесал за ухом. — Стахановские заверения человека, не имеющего трудовой книжки. Аркаша, ты ж в жизнь не поднимал ничего тяжелей шариковой ручки. Ты хоть знаешь, с какой стороны к лопате подходить?
— Не пожалеешь, возьми, — не слушая его, продолжал скулить Аркаша. — У меня такое положение, деваться некуда. Не на панель же идти.
— На панель идти скверно, — согласился Джексон. — Да и лавров тебе в таком виде там не снискать, тебя ж, как помойного кота, неделю отмывать надо.
И все же последний аргумент просителя, вероятно, сломил его сомнения.
— Ну ладно, беру с испытательным сроком, чуть что, и… А где ж твои пожитки?
Аркаша невесело развел руками и показал полупустую драную котомку:
— Все мое ношу с собой.
Джексон уже и сам понял, что вопрос был излишен.
— Два до Симеиза, — сказал он в окошко кассы, когда подошла его очередь.
— Ну, что там? — нетерпеливо полушепотом промолвил Перисад, испуганно вжимаясь в трон.
Один из тавров, охранник, осторожно подошел к окну:
— Царь, нашей страже удалось оттеснить рабов от ворот дворца. Бой сейчас идет в парке.
— А что творится в другом крыле дворца? — В голосе Перисада появилась слабая надежда. — Стратег Диофант, он еще держится?