Казна Херсонесского кургана
Шрифт:
Экспедиция выходила из дома на Звездной, едва воспаленный диск солнца начал закатываться за зазубрины горного хребта. Тепло попрощались с хозяевами. Сашок на посошок и удачу наполнил стаканы легкой наливкой из шелковицы и пожелал:
— Ну что ж, ребята, попутного вам ветра и ярких звезд на небе. Если надумаете, приезжайте еще, всегда примем…
Через четверть часа они уже поднялись на шоссе, ведущее в Севастополь и стали голосовать, но, как назло, попутки мчали мимо, даже не сбавляя хода.
— Если так пойдет,
— Я бы тоже не стал останавливаться, — сказал Боб. — Сейчас столько криминала кругом, откудова знать, что за братия здесь на дороге торчит и что у нее на уме.
— Может, назад вернемся, а поутречку… — хотел было предложить Аркаша.
— Обратной дороги нет! — отрезал Джексон. — Только вперед! В крайнем случае, пойдем пешим маршем.
Однако вскоре им все-таки повезло: какой-то «газик» с крытым кузовом остановился на сигнал и Джексон за полсотни сторговался с шофером подбросить их до нужного места. Он сел в кабину, остальная команда забралась наверх.
— Зачем в Севастополь, дела? — спросил немногословный водитель после продолжительного молчания.
— Дела, — скупо обронил Джексон. — Сапун-гору штурмовать будем.
— Вроде бы как «Зарница», только для взрослых? — Тот, по-видимому, принял шутку за чистую монету.
— Вроде бы как… — ответил Джексон и замолчал — продолжать этот разговор не было никакого настроения. За несколько километров до пропускного пункта машина остановилась, и они выгрузились у обочины дороги.
— А дальше куда? — спросил Аркаша, тревожно оглядываясь по сторонам.
— Сейчас скажу, — ответил Джексон, всматриваясь в сумрак ночи и пытаясь сориентироваться на местности по контурам пейзажа и прибрежным огням. — Там капэпэ и село Гончарное, и еще озерцо, его слева обогнуть надо.
Несмотря на полную луну и безоблачное звездное небо, было довольно темно, чтобы четко определить маршрут передвижения. Джексон решил положиться на интуицию — колебания могли посеять сомнение и нервозность у его подопечных.
— Идем туда! — показал он жестом и группа тронулась в указанном направлении.
Какое-то время шли молча, осторожно ступая по незнакомой, еще дышащей теплом прошедшего дня земле. Потом, когда миновали виноградник, начался каменистый спуск, изрезанный рвами, поросшими буйной травой и диким непролазным кустарником. Аркаше, замыкавшему цепочку, в его шортах и вьетнамках доставалось больше всех: ветки хлестали и царапали голые ноги, больно, до слез, жалили колючки. Чертыхаясь и проклиная все на свете, он то и дело останавливался, отчаянно чесался, отплевывался и задерживал остальных.
— Давайте фонарик хоть включим, — заныл он, когда в очередной раз вьетнамка запуталась в зарослях и слетела с ноги. — Не видно, куда ступать.
— Не хватало еще засветиться, — закрыл вопрос Джексон. — Тут зона, погранцы враз сцапают. К стенке, конечно,
— Лучше уж пограничникам в лапы, чем в преисподнюю провалиться.
— Хватит скулить, а то накаркаешь себе на голову, — сказал Джексон, — скоро уж придем.
Они отправились дальше и едва сделали сотню шагов, как услышали страшный вопль. Идущий впереди Джексон замер, как вкопанный, оглянулся. Боб и Мироныч были рядом.
— Что это? — с испугом спросил Боб.
— Опять Аркаша… тьфу козел! — раздраженно бросил Джексон. — Пошли посмотрим.
Вернулись назад, но Аркаши нигде не было.
— Аркаша! Аркаша! — тихо позвал Мироныч. — Где ты?
Ответа не последовало.
— Действительно, как в преисподней сгинул, — озабоченно произнес Боб.
— Аркаша! Откликнись! Жив?! — не на шутку встревожась, уже громче крикнул Джексон.
— Да тут я, — слабо донеслось откуда-то сбоку, из-за кустов.
Джексон включил фонарик и, посветив им вокруг, обнаружил Аркашу в какой-то яме с кучей хвороста и непонятным хламом. Она была довольно глубокая, метра два — не меньше.
— Что тебя туда угораздило? — спросил Джексон.
— Е-мое… Сусанин… завел… — в ответ простонал Аркаша.
— Волчья яма, точняк! — убежденно заявил Боб, опасливо глядя вниз.
— Хорошо, хоть без капкана, — добавил Мироныч.
— Вылазь, — сказал попавшему в западню Джексон.
— Не могу… нога… кажется, вывихнул.
Не без труда вытащили пострадавшего из неожиданного плена.
— Идти можешь? — спросил его Джексон.
— Не знаю, попробую, но без фонаря не сдвинусь, как хотите, — ответил тот, страдальчески морщась.
Джексон нехотя согласился и протянул фонарик с наказом светить только под ноги. Через полчаса они-таки выбрались из треклятого буерака, и дорога пошла получше. Местность стала бугристой, зато без растительности и колдобин. Аркаша беспрерывно охал, причитал, скрипел зубами, но из последних сил тянулся за группой. Но вот, взобравшись на крутой холм, Джексон остановился и, напряженно глядя вперед, с облегчением произнес:
— Все, почти пришли. Узнаю знакомые места, считайте, мы в Севастополе. Перекур, а там минут сорок и в дамках.
— Слава богу! — театрально вознес к небу руки Аркаша. — Я уж думал, что этому не будет конца. И миллионов никаких не надо…
— А ты что, хотел в рай на карете въехать? Э, нет, дружок, путь к богатству, как правило, тернист и опасен, — философски изрек Джексон.
С величайшим наслаждением выкурив по сигарете, они без приключений одолели последний отрезок пути и оказались на пологом склоне кургана. Руководитель экспедиции быстро выбрал относительно ровную площадку и дал команду разбить на ней лагерь. Его спутники, вконец измотанные тяжелым марш-броском, дружно захныкали: