Казна Наполеона

Арсаньев Александр

Я спросил:

— Какого числа исчезла барышня и при каких обстоятельствах?

— Если вы из полиции, вам и так все известно, — дерзко ответила девушка.

— Я хотел бы услышать это от вас.

— Ну, хорошо, — горничная, все-таки сдалась. — Это случилось двадцать первого августа. Она вышла из дома поздно вечером, когда все уже спали, поэтому-то ее отсутствия до утра никто и не обнаружил.

— В тот трагический вечер лично вы не заметили ничего подозрительного?

Губы Камиллы дрогнули, и она коротко сказала, что нет. Камилла скрестила руки на груди, от волнения ее щеки порозовели. Девушка показалась

мне смущенной. Я был уверен, что она что-то знает, но по каким-то одной ей ведомым причинам скрывает это от меня. Я задал ей еще несколько вопросов, но в результате перестал уповать на то, что мне удастся ее разговорить. Однако я надеялся, что в будущем Фортуна будет ко мне более благосклонна.

Притворив за собою дверь, я, озираяясь по сторонам, стал продвигаться к выходу.

— Барин! — возглас старика — камердинера заставил меня вздрогнуть, так как я старался уйти незамеченным.
– Идем, я тебя выпущу с черного входа.

Он проводил меня по коридору мимо людской и вывел на крыльцо во дворе.

Отблагодарив услужливого лакея, я отправился ловить извозчика, чтобы благополучно добраться до Кутузова, так как назрела острая необходимость в его участии, а жил он от Офицерской улицы на довольно приличном расстоянии.

Иван Сергеевич встретил меня в белом мундире, звездах и ленте, по всей видимости, собираясь отправится на какое-то официальное мероприятие, где должны были присутствовать значительные особы.

— Мой друг, возникли какие-нибудь сложности? — осведомился он, отодвинув в сторону пюпитр с бумагой и выложив из рук заточенное перо. Голос моего мастера всегда вызывал во мне ощущение какой-то смутной тревоги. Это не был страх, а скорее его предчувствие. — Как продвигается наше дело?

— Я вижу, что вы заняты, — сказал я в ответ. — И мне не хотелось бы причинять вам беспокойство.

— Я заканчиваю труд о гибели тамплиеров и как раз принялся за последнюю страницу. Так что, Яков, я очень рад встрече с вами. Вы сможете его оценить. — Он протянул мне стопку исписанных листов. Я пробежал глазами по рукописи, которая и в самом деле вызывала невероятный интерес, однако почти сразу же передал ее автору.

— К сожалению, мое дело не терпит отлагательств, -улыбнулся я, как бы извиняясь.

— Конечно, конечно, — сказал Кутузов. — Мы все заинтересованы в его скорейшем продвижении. Чем я могу быть вам полезен? Что-то подсказывает, что сегодня вы нанесли мне визит неспроста.

— Вы знакомы с Нелли Орловой? — осведомился я.

Иван Сергеевич, наморщив высокий лоб, медленно произнес:

— Конечно. Прекрасная женщина, настоящая светская львица. Сегодня вечером она устраивает бал-маскарад.

— Об этом мне известно, — заметил я.

О Елене Николаевне Орловой я и в самом деле был наслышан, но никогда не входил в круг ее близких друзей, а получить приглашение на бал, устраиваемый в ее доме, было не так-то просто. Разумеется, я мог бы попробовать раздобыть пригласительный билет, и моя попытка, возможно, и увенчалась бы успехом, если бы бал состоялся на неделе или, в крайнем случае, завтра, в любой другой день, но только не этим вечером. Теперь же все возможности были упущены, и я в любом случае не успевал ко времени при всем своем желании. Поэтому я и явился к всемогущему Кутузову просить о помощи.

— А в чем же дело? — поинтересовался Иван Сергеевич.

— Мне

любой ценой необходимо попасть на этот бал и встретиться с Нелли.

— Я постараюсь вам это устроить, — пообещал Кутузов. Он лично проводил меня до дверей и, прощаясь, сказал, что с его работой я смогу более детально ознакомиться на собрании ложи.

Итак, я наметил себе три пути, посредством которых намеревался продвигаться в своем расследовании. Меня инетересовали, в частности, три персоны, с которыми я еще не успел познакомиться: гувернантка Харита, князь Корецкий и блистательная Нелли Орлова. Оставалось лишь сделать выбор, с кого начать, но Судьба распорядилась самостоятельно, непосредственно в лице Ивана Кутузова, который пообещал мне свое горячее содействие. Поэтому я и решил для себя, что в первую очередь отправлюсь к Елене Николаевне, если мастер соизволит выслать мне пригласительный билет. А так как мне не приходило в голову сомневаться в его возможностях, я отправился домой готовиться к маскараду.

Мира прогуливалась в английском парке, примыкавшем к особняку. Она стояла под раскидистым деревом и вертела в пальцах кленовый лист.

— Я чувствую опасность, — сказала Мира, когда я подошел к ней на достаточное расстояние, чтобы ее услышать. Впрочем, в ее словах не было ничего необычного, у себя на родине она славилась как гадалка, предсказания которой всегда сбывались.

— Откуда она исходит? — искренне поинтересовался я.

В братстве меня научили верить в оккультные науки, поэтому я ничуть не сомневался в ее способностях.

— Пока не могу сказать ничего определенного, — Мира пожала красивыми плечами, слегка оголенными по европейской моде. Сегодня она решила обойтись без своего обычного сари, но и парижские наряды ей очень шли.

Мы вышли из парка под руку, оживленно беседуя. Я радовался этой перемене в ее настроении, так как нуждался в дружеском участии. Мира умела меня поддержать, как никто другой.

Здание дома, в котором я имел счастие коротать свои мирные вечера, имело колонный портик с треугольным фронтоном. Я всегда питал слабость к античной архитектуре и потому не мыслил родного жилища без ее классически стройных мотивов.

В столовой меня уже ждал сервированный стол, где пряные восточные закуски гармонично перемежались с изысканными французскими блюдами. Я был уверен, что и тут без Миры не обошлось, поскольку она добровольно взяла на себя обязанности экономки. Только одна Мира справлялась с моими строптивыми людьми и делала это с непременным успехом. Я неизменно представлял ее в свете как мою гостью с Востока, но знал, что о ней уже пошла дурная молва, однако ничего не мог с этим поделать. Расстаться с Мирой было выше моих сил и возможностей, поэтому я эгоистично продолжал держать ее подле себя. К тому же я знал, что она на это не согласится.

Кинрю куда-то запропастился, и мы пообедали вдвоем в огромной пустой столовой.

— Вы куда-нибудь собираетесь этим вечером? — поинтересовалась индианка, поглощенная созерцанием столового серебра. Она старалась выглядеть безразличной, но ей это совершенно не удавалось.

— Да, — я кивнул. — У меня большие планы на вечер, и я остро нуждаюсь в твоей помощи.

— Я польщена, — ответила Мира, но мне показалось, что я уловил в ее голосе ироничные нотки.

— Нелли Орлова устраивает бал-маскарад, — сообщил я ей.