Казначей общака
Шрифт:
– Думаю, что у тебя не получится, – покачал головой Герасим. – А потом – с момента нашей последней встречи во мне мало что изменилось. Уверяю тебя, ты не сделаешь для себя никакого открытия.
Оксана неожиданно сделалась серьезной, прикрыла ноги и ответила:
– Ладно, я пошутила. И все-таки, почему ты здесь? Я уже грешным делом подумала, что ты бросил монастырь из-за моих прелестей. Мне было лестно, поверь. Но похоже, что я не угадала.
– Это может показаться тебе странным, но я действительно очень хотел тебя видеть. Порой ты мне снилась…
– Надеюсь, не в эротических снах.
– Не
– О! Какие глаза! Еще немного, и я поверю, что ты вот-вот сорвешь с меня одежду.
С Оксаной все было не так. С самого начала. Герасим никогда не заводил с женщинами легкомысленных знакомств и даже если пользовался услугами проституток, то предпочитал проверенные кадры, зная, что ни одна из них не сыпанет ему в вино какой-нибудь отравы и не обчистит его спящего до нитки. Не хватало еще тратить силы на разборку с женщинами и их сутенерами.
С Оксаной все случилось иначе. Он прикипел к ней сразу, едва увидев. Она танцевала один из своих коронных номеров в стриптиз-баре, и от того, как высоко она задирала ноги, у всех присутствующих там мужчин перехватывало от похоти горло. Герасим не был исключением. И глотал сладкую слюну от каждого ее движения. Его не интересовало ее имя, ее прошлая жизнь, он знал абсолютно точно, что незнакомка, вращающаяся вокруг шеста, его женщина до самой последней капельки. Обычно танцовщицы не сразу идут на сближение, подозревая едва ли не в каждом посетителе бара потенциального извращенца, но Оксану ему удалось уговорить в первый же вечер. И это при том, что она имела репутацию недотроги. Значит, в нем девушка увидела нечто такое, чего не было в других мужчинах.
Их роман продолжался целый год, со сценами и объяснениями, как это нередко бывает между людьми, по-настоящему любящими друг друга. И быстро сошел на нет, когда Герасим стал чувствовать, что начинает привязываться к ней всерьез и готов променять воровской промысел на тихую гавань семейного бытия. Подобное обстоятельство не прибавляло ему авторитета. Скорее наоборот. Иное дело, иметь женщину, смирившуюся с ролью подруги. Никаких тебе обязательств и планов на ближайшую пятилетку. Женщина непременно должна знать, что красивое времяпрепровождение имеет и обратную сторону: когда-нибудь избранник, не сказав ни слова на прощание, может сгинуть.
Семья привязывает и накладывает обязательства, а следовательно, ты уже не вправе распоряжаться собственной судьбой. Оксана оказалась из таких женщин, кто желает стабильности, и, конечно, расставание между ними было уже предопределено с первой встречи.
Но даже сейчас, повзрослевшая, с грустью в глазах, она не перестала быть его женщиной. Это чувствовала и Оксана.
– У меня ни с кем не было так, как с тобой, – неожиданно произнесла она. – Ну я не про постель. Хотя здесь тоже все в порядке… Я говорю о нас. Мы хорошо понимали друг друга.
Святой вежливо согласился:
– Да, нам было хорошо. Не забывай, ты говоришь с монахом.
Оксана излучала мощную сексуальную энергетику. Вот и не верь после этого, что в каждой женщине прячется дьявол.
– А я ведь знала, что ты скоро объявишься. Однажды ты оставил у меня свой шарф. Белый такой… После твоего ухода я его хотела выкинуть, но что-то
– Берегла, – согласился Герасим и совсем непроизвольно подвинулся, коснувшись коленом ее оголенного бедра.
Теперь он отчетливо понимал, что ему не следовало приходить к Оксане. Возвращаться к своей прежней женщине это все равно что являться на пепелище давно сгоревшего отчего дома: ничего не остается, кроме горькой памяти.
– Может быть, вопрос и не к месту, но ты мне можешь сказать теперь, что же тогда произошло между нами? Почему ты ушел?
Вот она, женская логика! Затеять разбирательство через многие годы, когда на тропе прежних отношений вырос такой бурьян, что больше смахивает на непроходимые джунгли. А не лучше ли погрустить и вспомнить что-нибудь приятное или даже веселое из их совместной жизни. И потом, как ей объяснить, что он просто не мог поступить иначе, потому что на сходняке был выбран в хранители общака. Это само по себе было немалой честью. Намечалась довольно крупная акция по переброске денег в западные банки, в ней участвовали очень влиятельные люди. А потому решено было соблюдать строжайшую конспирацию, отказавшись от всех прежних привязанностей. Подобный вердикт никого не удивил, хранители принадлежали только общаку, являлись его жрецами и воинами. Каждый из них был наделен немалыми полномочиями. А уж Святой был посвящен в тайное тайных. Об этом вообще знали единицы…
Святой ответил как можно более естественней:
– Мне по-другому было нельзя.
– Это женщина?
– Боже мой, – вздохнул Герасим, – прошло столько лет, а ты все еще мучаешься ревностью.
Оксана чуть пожала плечами:
– Нет, просто мне интересно знать, что может быть для мужчин важнее любви.
– Мне было бы тоже интересно узнать, – Святой улыбнулся и, стараясь перевести разговор в другое русло, сдержанно поинтересовался: – Ты по-прежнему танцовщица?
– Господи, – всплеснула Оксана руками. – Вижу, что ты по-прежнему галантный кавалер. Ты не представляешь, как мне это нравится.
– А если серьезно?
– Ну какая же я, к дьяволу, танцовщица, – рассерженно произнесла Оксана. – Ты посмотри на меня, – беззастенчиво распахнула она полы халата, под которыми он увидел узенькие черные трусики, смотревшиеся просто великолепно на ее слегка полноватых бедрах. Надо было бы закрыть глаза, но Герасим не сумел. – Я поправилась на полтора килограмма. Разве кому-то интересно, когда по сцене скачет толстая тетка! А потом движения уже не те…
– Ты слишком строга к себе, – невольно взялся утешать ее Святой. – У тебя абсолютные пропорции. За тобой школа…
Оксана, похоже, не собиралась прикрывать ноги, а даже чуток подвинулась, чтобы он сумел в полной мере рассмотреть красивый узор трусиков. И вообще, она держалась так, как будто вела беседу не с человеком духовного звания, а со своим старым любовником, заскочившим на полчаса для очередного соития.
– Вижу, что ты действительно монах… У тебя прекрасно получается роль утешителя. Ответь мне… Кому в борделях нужна академическая школа танца?! – вполне искренне возмутилась Оксана.
– Ладно, спорить я с тобой не буду.