Казнить его дважды
Шрифт:
Поднявшись к себе, я повесил куртку в стенной шкаф. Сегодня я уже в третий раз переодевался и тем самым почти истощил гардероб.
Когда я закрывал дверцу стенного шкафа, в зеркале, вделанном в нее, появилось отражение другого зеркала, прислоненного к стене, и при этом получился какой-то странный эффект.
Несколько дней назад — это случилось ночью — я разбил зеркало в дверце. Не в том дело, каким образом я разбил его. Это не имеет отношения к тому, о чем я говорю. А суть состоит в том, что через день или два я купил большое, во весь рост, зеркало и несколько скобочек
Нет, хотя я могу расколотить одно или даже два зеркала, прежде чем добьюсь успеха, порежу себе палец и вообще войду в раж, я не стану нанимать человека. Пусть мне придется сделать три или даже четыре попытки, но я вставлю его сам. А пока я смотрелся в свое старое зеркало, черт с ним.
И получилась довольно странная вещь: дверца стенного шкафа была открытой под таким углом, что я мог видеть свое отражение в другом зеркале, нижняя часть которого чуть возвышалась над ковром. Я не только видел себя сбоку, но мне казалось, что мое отражение парит в воздухе и вот-вот прыгнет на меня.
Мы редко видим себя со стороны — так, как другие, сбоку или даже сзади. Подумайте об этом. По крайней мере, у нас есть только единственная возможность сделать это — в кабине портного, где зеркала окружают нас с трех сторон.
И мы почти никогда не видим себя в наклонном положении — так, будто собственное отражение собирается прыгнуть на вас.
Со мной такое было впервые.
И надеюсь, что в последний раз.
Эта громадная и угловатая фигура возникла в моем воображении, скорее всего, потому, что я никак не мог отделаться от того впечатления, которое произвел на меня Слэйд.
Моей первой мыслью было: «Что это еще за верзила?»
А вторая мысль: «Проклятье, лучше я убью его!»
Я и на самом деле выхватил пистолет и чуть не разбил объект возможного приложения своих рук, прежде чем приступил к нему.
И в ответ на мои действия тот верзила тоже выхватил пистолет, но направил его не на меня, а куда-то в воздух.
Вот теперь-то я и понял, что произошло, и посмеялся над собой. И немедленно вернулся в нормальное состояние.
Я подвигал своим пистолетом. Верзила в ответ тоже подвигал своим. Я махнул, и он махнул. Я скорчил рожу и высунул язык. Да, это был я. Мы оба представляли одного человека.
Это было отражение отражения, только и всего. Но все же я вздохнул с облегчением, когда он спрятал свой пистолет. Потом направился в свою маленькую кухоньку и смешал себе темный-темный бурбон с водой. Вы только бы посмотрели, как он вытянул губы и оскалил зубы.
Я отхлебнул чуть виски, забрал его с собой на диван, устроился
По трем номерам телефонов моих абонентов не оказалось на месте, и я всюду оставил просьбу, чтобы мне перезвонили. Я не сказал, кто звонит, но оставлял номер моего телефона в спальне, не внесенный в телефонную книгу, и предупредил, что буду ждать звонка в течение следующего часа. Почти всем моим людям был известен номер этого телефона. Я знал, кто будет звонить, — и надеялся, что не позвонит никто другой. Но большинство из знавших мой номер были проходимцы и девочки. Представьте себе, как они будут меня тревожить своими звонками в два часа ночи или около этого, когда только что закроются бары и они окажутся дома.
Примерно двадцать минут телефон молчал, но это обычное дело. Большая часть времени детектива проходит у телефона. Иногда это просто рутинная работа, которую приходится делать, но часто один-единственный телефонный звонок спасает от многокилометрового хождения или вообще позволяет разрешить все дело.
Вот я сделал последний глоток виски и направился к телефону в гостиной. И тут зазвонил телефон в спальне. Я даже подпрыгнул, бросился туда, подскочил к дивану, перегнулся через его спинку и схватил трубку в середине второго звонка. Если никакими физическими упражнениями не заниматься, только этот телефон позволит мне держаться в хорошей форме.
— Хэлло, — ответил я.
В трубке звучал совсем не тот голос, который я ожидал услышать. Он был мягкий и мелодичный:
— Шелл? Привет, это Шерри. Что вы делаете?
Я недовольно поморщился. В любое другое время я был бы более чем счастлив услышать волнующий голос голубоглазой Шерри. Но в ожидании более чем полудюжины звонков от очень полезных людей, включая Джима Грэя, я не мог позволить себе долго болтать, даже с такой приятной собеседницей, как актриса Шерри Дэйн.
Размышляя об этом, я был с ней немного резковат:
— Честно говоря, я жду кучу телефонных звонков, Шерри. Я с полчаса был у телефона в гостиной, и некоторые люди могут позвонить мне по этому телефону.
— О, верно. Это ваш особый телефон, а я и забыла.
— Не такой уж особый. Он просто…
— Я вас не задержу, Шелл. Думаю, что должна вам кое-что сказать. Скажите, я не могла бы к вам заехать? Или, может быть, лучше вы…
— Конечно, Шерри, — любезно проговорил я. — Было бы прекрасно, если бы вы заехали. Я уж как-нибудь принял бы вас в своей холостяцкой квартире. Но…
— Мне не следовало этого говорить, да? Мужчина сам должен предлагать. Вы можете подумать, что я ужасна.
— Я еще утром сказал вам, что вы великолепны, сегодня и всегда, — успокоил я блондинку. — Так я сказал, если мне память не изменяет. И сейчас снова готов это повторить.
— Сегодня и всегда-всегда? Это звучит как заклинание какого-то африканского племени… — кокетливо проворковала она.
— Шерри…
— Извините, я занимаю ваш телефон, да? Так я приеду. Хорошо?
— Конечно. Но если хотите мне только что-то сказать, то можете это сделать и по телефону. Тем более, что мы с вами уже говорим…