Казнить или помиловать?
Шрифт:
Обозвав себя напоследок не самыми лестными словами, я поднялась и поспешила в ванную, прихватив с собой личные средства гигиены, вновь чертыхнувшись, потому что коробочка почти заканчивалась, и я даже не помнила, как закидывала ее в сумку, учитывая то, каким путем я оказалась здесь. И мне нужно было решить эту проблему.
Наверно, еще пару дней назад я бы подошла к Доку, и попросила бы его достать для меня все необходимое, но отношения между нами изменились, и не в лучшую сторону. Я не могла простить ему сказанных слов, а он даже не пытался извиниться. Сначала он лишь окидывал меня этим отвратительным,
Эта девушка была какой-то особенной. Безумно красивой и правильной до ужаса. Доброй и внимательной. Я не понимала, как ей удавалось сохранить в себе эти качества. Или как она смогла воспитать их в себе. Но факт оставался фактом. Она была той, на кого хотелось ровняться, и я понимала всех тех, кто ей завидовал, потому что было чему. И если быть до конца откровенной, то она была единственной девушкой, которая нравилась мне здесь. Она была добра ко мне, и я отвечала ей взаимностью, ностальгируя по своей единственной подруге Янке, с которой совершенно перестала поддерживать связь.
Я не отвечала на ее звонки, смс, и не звонила сама. Так было проще, легче забыть и не вспоминать то, что у меня отняли. Я пыталась жить по-новому, пыталась влиться в Систему, и для этого мне нужно было обрубить все концы, связывающие меня с прошлой жизнью. И как бы это ни было больно, я это сделала, хоть слезы лились из моих глаз не один день после.
— Блондиночка, доброе утро! Я к тебе с экспресс-завтраком, — открыв каким-то образом мою запертую дверь, проголосил Драко, подкатывая к столику сервировочную тележку с завтраком на две персоны.
— Не подмазывайся. Я не собираюсь прощать тебе мой фингал, — сложив руки на груди, бросила я, не в силах скрыть улыбку, наблюдая симметричный фингал под глазом Драко.
« — Кто это сделал? Я спрашиваю тебя, Рита: кто это, мать твою, сделал? — прорычал мучитель, жестко сжав мой подбородок, испепеляя меня взглядом янтарных глаз.
— Никто. Это вышло случайно, — с напором повторила я, чувствуя, что моя челюсть едва ли не трещит от натиска.
— Случайно? Ты случайно упала на чей-то кулак? — процедил сквозь зубы Руслан, а у меня сложилось такое впечатление, что еще немного и у него пена изо рта повалит от злости.
— Я влезла не туда, — зашипев от боли, когда он сильнее сжал мою челюсть, проговорила я. — И это был локоть, — дополнила, пробубнив про себя.
— Ты постоянно влазишь не туда, — прочеканил мастер, резко отпуская мое лицо, из-за чего я пошатнулась. — Локоть? Клянусь, я убью тебя, если ты не перестанешь жрать мои нервы. Уверенная моя, я последний раз тебя спрашиваю, кто это сделал?! — проорал мужчина, а я стушевалась, прикрывая уши ладонями, чувствуя, как все мое тело пробрала дрожь от страха перед ним.
— Ворон…и Драко…произошла потасовка и я…
— И ты влезла? — шумно выдохнув, перестав на меня орать, находясь все еще на взводе, вопросил мучитель, а я коротко кивнула головой, отмечая, как в комнату ввозят ужин…»
— Можно подумать я прощу тебе свой, — с ухмылкой покосившись на меня, ответил Драко, а я в предвкушении
— А нечего было меня избивать, — иронично протянула я, стащив кусочек сыра прямо из-под носа наемника.
— Это я тебя избил?! Да я твою тушку от гнева Ворона спас. Он бы от тебя мокрого места не оставил! — возмущенно проговорил парень, а я понятия не имела, чем он был возмущен больше: тем, что я стащила его сыр или тем, что меня чуть не прибил Ворон?
— Не отмазывайся. Я все видела, — продолжала настаивать на своем я, отпивая цветочный чай.
Драко вымученно закатил глаза, и потянулся за кинжалом, из-за чего я чуть не облила его горячим напитком, стараясь отползти от него подальше, без возможности скрыть улыбку.
— Ничего-ничего, повеселись мне тут. Ворон быстро из тебя всю спесь выбьет, — злорадно протянул наемник, а я скривилась, вспоминая, что сегодня меня тренирует громила, да еще и на улице, при всех. Гадство.
— А нельзя как-то заменить инструктора, а? — хныча, протянула я, отмахнувшись от руки Драко, которой он хотел похлопать меня по голове, растрепав волосы.
— Не-а.
— Ты садист!
— Стукачка!
— Он угрожал лишить меня жизни!
— Всем легче бы стало, — подмигнув, бросил наемник, а я толкнула его в плечо ладошкой.
— Я тебя ненавижу, — закатив глаза, проговорила я.
— Взаимно, блонди, но мне уже пора, — поднимаясь, запихнув в себя тост с джемом, сказал Драко, а я пристально посмотрела на него. — Живее, Рита! Опоздаешь на тренировку, Ворон с тебя три шкуры спустит, и будет прав, — уже подходя к двери, поторопил меня наемник, указывая на наручные часы, а я вымученно простонала, отметив его ухмылку прежде, чем он оставил меня.
С Драко было легко. До ужаса странно и легко. Он относился ко мне как к непутевой сестре, которая вечно попадала в патовые ситуации, и из них ее нужно было вытаскивать. Но если подумать, то так оно и было. Я постоянно во что-то вляпывалась, словно моя задница служила магнитом для дерьма Системы. И его опека была мне нужна. Я бы даже сказала: более, чем нужна.
Он помогал мне. Объяснял, что и как здесь устроено. Рассказывал основы и наращивал базу моих знаний об этом мире, в котором мне было суждено сгнить, так как выхода не было (только вперед ногами, разумеется). Даже вольнонаемники, которые имели полное право покинуть Систему живыми, и за ними не должен был гнаться Сумрак (клан лучших, отвечающий за ее целостность), не спешили принимать таких решений, оставаясь в мире наемников до конца. Мне же даже не приходилось надеяться на то, что я когда-нибудь снова смогу дышать воздухом свободы. Разве что в раю.
Натянув тренировочную форму, собрав волосы в высокий хвост, я вышла из своей комнаты и направилась на тренировочную площадку, заранее готовясь к тому, что меня сровняют с землей и в который раз заставят сгорать от стыда, выслушивая тонны унизительных выражений в свой адрес. И где спрашивается тот Ворон, который был на Охоте? Где тот здоровяк, который позволил гладить мне своего ворона? Где он? Почему я снова имею дело с моральным уродом, для которого женщина не стоит ровно ничего. Будто мы грязь у его ног. А может, даже грязью называться недостойны…