Казнить!
Шрифт:
– Ну так это другой разговор !
– потёр ладони в предвкушении водила. Экспедитор с ним полностью согласился… Подогнали грузовик; с помощью соседей по дому, видевших наши мытарства, подняли пианино в кузов. Открыл дверь в кладовку: на полу свалены кучей все вещи отца, мои и сестрёнки… Сестрёнка пониже дочки и постройнее; мои вещи никому не подойдут, а отцовы новый хозяин носить не стал – стыдно, видимо… Накидал в прихваченную с собой небольшую сумку сестрёнкины вещи и нижнее бельё – там сама разберётся… Сверху положил аккуратно свёрнутый халат с драконами. Закинул сумку; залез сам и постучал по крыше
– Знаю, Мишенька… Горе то какое – совсем вы сиротками остались… Ты то какими судьбами здесь оказался ?
– Да вот – Клавдия Ильинична: на вас поглядеть; о здоровье вашем драгоценном справиться… Та улыбнулась и погрозила пальцем:
– Ох и льстец ты Мишенька – ну прям как отец твой, покойник… - взгрустнула завмаг, что то, видимо, вспомнив. Тряхнула головой:
– Помощь какая нужна ? Нет – этот мир не без добрых людей !
– Да беленькой бы мне – шесть поллитровок… - начал я и, увидев посмурневшее лицо женщины, замахал руками – да это не мне - водителю и экспедитору плата за помощь… И не в долг – не думайте…
– Да я ничего и не думаю… - с некоторым облегчением произнесла завмаг – тебе обычной, или…
– Или… - ответил я - и за качество доплата – я порядок знаю…
Чем ближе мы подъезжали к Тушино, тем тревожнее становилось на душе: вдали, низко, над самым городом повисла огромная серая туча. Тонких чёрточек, падающих к земле видно не было – значит дождь ещё не обрушился на город. Я с опаской посматривал на обёрнутое брезентом пианино: если даже и попадём под дождь, я не сахарный – не растаю. Шмотки в сумке тоже высушить не проблема. А вот как поведёт себя пианино, искупавшись в холодной весенней водичке – это вопрос ! Видимо кто то там, наверху – заведующий небесной влагой, посочувствовал мне: первые капли упали на машину, когда мы уже заезжали во двор автохозяйства. Грузовик с ходу поставили в открытый бокс; выгрузили – пришлось попотеть, ящики с запчастями… Я снял с кузова сумку с сестрёнкиными шмотками, а пианино оставил в кузове. Честно отдал экспедитору две бутылки водки. А вот водителю – не дал ничего… Тот недоумённо уставился на меня, пока экспедитор побыстрее уходил к уже закрытым воротам автохозяйства… Одним свидетелем нарушения должностных инструкций меньше…
– Вот дам я тебе сейчас две поллитровки… - начал объяснять водиле – ты их дома приговоришь с друганами перед праздником… Утром головка бо-бо… Надо подлечиться… И в честь праздника принять, чтобы на демонстрации было веселее. А потом после демонстрации – праздник же ! А мне нужно пианино к себе в "спецуху" привезти после ужина…А ты – к этому времени уже в драбадан будешь !
– Чё ты мне гонишь ! – закипел шофёр. – Сам можешь грузовик со своей бандурой перегнать к себе и обратно ! Зажал водяру – так и скажи ! Нет – ну надо же такое придумать ?!
– Слушай сюда… - сделав вид, что не услышал его, продолжил я – ты особо не налегай на спиртное: воздержись сегодня от борьбы с зелёным змием – всё одно не победишь… И завтра с утра – тоже. А я зайду за тобой часиков в шесть. Придём сюда; ты отвезёшь
– Ну так бы сразу и сказал ! Ладно – я согласен на четыре бутылки…
– Чё то у тебя со слухом случилось ? – ухмыльнулся я – наверное в дождь уши у тебя хуже слышат. Три бутылки…
– Добавил бы… За муки мои и страдания. Это ж сколько надо терпеть ?! До завтрешнего вечера !!!
– Прокурор добавит… А судья догонит и ещё добавит – возразил я.
– Злой ты – ухмыльнулся водила – нет чтобы понять страждущую душу и подмогнуть по братски…
– Ладно – подмогну… - подмигнул шофёру – четырьмя бутылками…
Пробежался под дождём до "спецухи"; поднялся на второй этаж; отдал сумку Наташке… Она не удержалась, открыла. Подняла глаза, полные слёз – в руках халат матери…
– Разбери там… - буркнул я - а халат постирай. Пусть память будет…
Утром сходили на демонстрацию; потом обед и лекция о сложном международном положении. А к шести я, как и обещал – у водилы. Тот принял, конечно, но в – пропорцию. Пока дошли – почти протрезвел. Выгнали грузовик и разбрызгивая лужи выехали из ворот. Проехали сто метров и мы на месте - у ворот. Заехали внутрь и к зданию…
У входа в здание уже ждут на ступеньках истопник и Алишер. Подъехали; я залез в кузов; достал из-за пианино сумку с четырьмя бутылками: брал я в продмаге с запасом, а за пианино спрятал – не тащить же её к себе… Шофер увидел – расстроился бедняга !
– Ну ты и гусь ! – обиженно воскликнул он. – Знал бы – вернулся бы непременно ! Я рассмеялся:
– Получше занычешь – целее будут… А насчёт… знал бы… так поговорка такая есть: знал бы прикуп – жил бы в Сочи ! Водила раскрыл от изумления рот – такого он точно не слыхал !
Открыл пассажирскую дверь; незаметно выложил четыре свёртка; пожал шоферу на прощание руку:
– Если завтра с утра на работу не выйдешь – скажу завгару, что ты долго бился с зелёным змием, но победить его не смог. И лежишь сейчас весь израненный и бесчувственный… Водила только отмахнулся, уклоняясь от шуток: беленькая в кабине греется !
Осторожно, чтобы не поцарапать, спустили пианино с кузова на землю вчетвером – шофёр хотел было увильнуть, но был припахан по полной: четыре бутылки за просто так не достаются ! Спрыгнул с кузова и рванул к себе – в гараж. А мы покатили пианино, замотанное в брезент, к ступенькам. Подошёл Колюня…
– Миха… - смущённо попросил он – можно я вам помогу… Да конечно – такая силища многого стоит, хотя нам только по ступенькам до двери поднять и с вестибюля на первый этаж. А так – само покатится – только подталкивай… Закатили в пустую комнату – бывший класс, а теперь – актовая комната для проведения торжественных мероприятий. Только пустая – стулья приносят сами воспитанники. Подкатили к невысокой сцене; дружно подняли тяжеленную "ручную музыкальную шкатулку" на сцену. Я прикинул куда; подкатил; развернул как надо – боком к стене. И смотал с пианино брезент…