Казнить!

Бочков Александр Петрович

– Чего тебе ? Кричишь на всю станицу, словно где то пожар ! Парень смутился, но стал торопливо объяснять свои действия:

– Михаил… Ну сколько можно тебя звать ? Мне атаман приказал тебя позвать ! И без тебя не возвращаться ! Я зову, зову – а ты не откликаешься ! Уже и мёртвый бы поднялся от моего крика !

– Запор у меня… - вырвалось непроизвольно, а потом дошло, что брякнул не то: надо бы сказать понос – тогда бы не пришлось никуда идти… А запор что - идти не помешает… Эх: язык мой – враг мой…

– Ладно… пробурчал недовольно (от такого дела оторвал) – щас накину чего-нибудь и пойдём… Оделся поприличнее –

всё же не на посиделки молодёжные идём, а на торжественное мероприятие…

– Тебя только за смертью посылать… - попенял парню подвыпивший атаман. Тот начал, было объяснять, но остановился: неудобно при честном народе говорить что у того, за кем послали - … В общем - стушевался и пошёл на своё место – приказ атамана он выполнил. Пока подходили – оценил диспозицию сторон… Столы буквой П. За одним – казаки с жёнами. За другим – молодёжь вперемешку… И мои обидчики тоже сидят. Правда с перевязанными пальцами, а Игнат ещё и рукой. Столы соединяет недлинный стол, за которым – посерёдке, восседает атаман. По бокам от него – что удивительно: Дарья и капитан Меньшов. После них – по казачьей семейной паре: видимо ближники. А между столами – пустое пространство. Может для танцев, а может ещё для чего… Сбоку от "основного состава" стоит баянист и наигрывает что то весёлое – попурри на тему местных песен… При подходе к столам убрал с лица недовольную гримасу, но для себя решил – как только перестану быть нужным, тут же вернусь обратно.

– Что ж ты, Михаил… - обратился ко мне атаман – у нас праздник, а ты не пришёл ? Посылать, вот, за тобой пришлось… Игнорируешь… Чуть не улыбнулся: для провинции редкое слово, а выговорил его атаман без запинки. Сдержался – не поймёт ведь, или обидится…

– Так ведь не приглашали – атаман… - смиренно пояснил причину – я ведь не местный… Не из пренебрежения, а из уважения с пониманием: раз не зовут – значит не ко двору… Атаман заулыбался:

– И скромен в меру и за словом в карман не лезешь ! Хвалю ! Садись за стол… - и показал рукой на одинокий табурет в конце "основного" стола – в одном ряду с атаманом. За что это мне такая честь ? Подошёл. Баянист, почти за моей спиной, перестал играть. Я обвёл взглядом сидящих; кашлянул, привлекая к себе внимание. За гомонящими - о чем то своём, столами постепенно наступила тишина.

– Я знаю, что у вас, сегодня, праздничный день – провожаете рекрутов в армию… Казаки встрепенулись – услышали название новобранцев, ещё с царских времён… - Меня не позвали – потому я и не пришёл. Но раз позвали, проявили уважение, даже место отвели… - скупо улыбнулся – в одном ряду с атаманом – и я проявлю уважение к вам. Повернулся к баянисту, жестом попросил баян. Тот и рад – устал, видимо… Наклонился к нему, прошептал:

– Доставай, что принёс – подыграешь. Ритм сам задашь – не маленький… Пока я накидывал ремни, готовился – баянист развернул свёрток с бубном, да не простым, а с маленькими парными медными тарелочками по кругу. И Барабан и медные ударные в одном лице… Заиграл проигрыш, подхваченный голосом и запел первый куплет:

Под ольхой задремал казачок молоденький.

Прислонил голову к доброму седлу…

Сидящие обратились в слух – про казаков поют…

Не буди казака командир на отдыхе.

Он

во сне видит дом, мамку да ветлу…

Повторил эту строчку и запел припев:

А на окне – наличники. Гуляй да пой – станичники !

Черны глаза – в окошке там. Гуляй да пой казачий стан…

Приняло песню общество…

Он во сне видит дом, да лампасы дедовы.

Да братьёв – баловней, оседлавших тын…

– кинул взгляд на детвору, кружившую вокруг…

И сестрицу свою – девку дюже вредную.

От которой мальцом удирал в кусты.

Первым подхватил повтор баянист, а за ним и казаки. Припев подхватили и некоторые казаки...

Не буди, командир – порученца верного.

Он от смерти тебя спас в лихом бою…

– продолжил петь дальше новый куплет…

Да ещё сотню раз – сбережёт, наверное…

Ах не буди, командир – ты судьбу свою !

Припев подхватили уже почти все казаки…

Полыхнули кусты иван-чаем розовым.

Из-за скошенных трав тянется туман…

Заканчивал песню последним куплетом…

Задремал под ольхой казачок на роздыхе.

Не буди своего друга атаман !

– пропел так, как должно быть в песне. Казаки радостно подхватили ! Вместе спели припев и я закончил играть… За столами загомонили, зашумели одобрительно. Баянист робко, пока, но подыгрывал, ударяя в бубен, да позвякивая маленькими тарелочками. Получалось…

Пам – пампам – пампампам… - выдал начало новой песни басами. Хищно, агрессивно, быстро ! В таком ритме и пойдёт вторая песня, хотя здесь она поётся медленно и печально… А у нас – по другому !

Как на дикий Терек – выгнали казаки.

Выгнали казаки выпастися лошадей !

– запел тревожно. Пошли перегляды – вроде наша…

И покрылось поле. И покрылся берег.

Сотнями порубанных, пострелянных людей !

– выдохнул свирепо и запел припев:

Любо братцы любо. Любо братцы жить…

С нашим атаманом не приходится тужить !

Повтор припева подхватили сразу – без раскачки…

А первая пуля. А первая пуля… А первая пуля – ранила коня…

А вторая пуля. А вторая пуля… А вторая пуля-дура ранила меня !

Припев казаки уже не пели – ревели в голос: понравилось исполнение !

Пусть жена узнает – заплачет, зарыдает !

Выйдет за товарища, забудет про меня !

– пел горько-отчаянно…

Жалко только детушек – мальчиков да девочек…