Казуал
Шрифт:
— А в баг не влетим? — спросил я первое, что пришло в голову, глядя на несущееся под колеса покрытие.
— Не влетим. — Скит на секунду оторвала руку от руля и щелкнула по какому-то громоздком ящику с монохромным зеленым дисплеем, расположенному прямо посередине основной консоли. — Это детектор багов. Покажет за пятьдесят метров.
Дисплей был похож на какой-то локатор — тоже расчерченный дугами, порезанными на сектора, и по нему точно так же раз в секунду пробегала яркая волна. Наверняка при обнаружении бага он появится в виде засечки на экране.
Только вот как следить за этим
Нет, стоп… Это не тряска виновата. Это мне опять хреново становится.
— Класс. — пробормотал я, цепляясь за ручку, заботливо приваренную неизвестным конструктором у меня над головой. — Вот бы переносной такой, чтобы в Хокинги не влезать…
— Ага, пытались сделать! — весело ответила Скит, объезжая особенно крупную яму. — Только не вышло ни хрена, слишком большие получаются! Только в машину и ставить!
— Угу. — я сглотнул и закрыл глаза.
То ли «Искра» в этот раз отпускает меня еще быстрее, то ли меня укачивает в машинах, но на меня снова навалилось чувство, которое преследовало в Климовске — слабость, тошнота и головная боль. Пока еще слабые отголоски, но эта чертова тряска явно сделает свое дело, и приведет меня в состояние овоща намного раньше, чем в предыдущий раз!
Черт, а только все начало налаживаться!
— Скит, куда… Куда мы едем? — выдохнул я.
— Подальше отсюда! — Скит нервно оглянулась. — А там посмотрим!
— Нас не будут… преследовать?
— Будут, конечно! Только у черных — тяжелая бронетехника, а у меня — кузнечик! Догонят, только если я сама захочу!
— Хо… Хорошо.
Больше я ничего говорить не смог — боялся, что вывернет. Пальцы руки устали держать трофейную винтовку, и я разжал их, позволяя оружию упасть мне в ноги. Надеюсь, не выпадет на очередной кочке.
А и выпадет — хрен с ним…
Потом отказали ноги — я просто перестал их чувствовать, и не мог ими пошевелить. Даже попытки ткнуть в ногу пальцем провалились — я ничего не чувствовал. Словно тычу в свиную тушу.
Потом потеряли чувствительность и руки. Голова стала болеть сильнее, пришлось закрыть глаза, чтобы смешанная болтанка окружающего пейзажа не бередила мозг еще сильнее.
— Эй!.. — Скит наконец заметила мое состояние. — Ты опять, да? Только не вздумай подыхать, да?! Слышишь меня?! Эй!
Она тормошила меня за плечо, что-то кричала, но я не слышал. Только видел, как она недовольно хмурит брови и открывает рот в беззвучном крике.
Как я могу видеть? У меня же глаза закрыты…
Интересно, она найдет потом свой нож? Так просила его забрать…
Потом мы остановились. Я его почувствовал по тому, что меня чуть не вывернуло, когда при резкой остановке все внутренности попытались по инерции покинуть организм. Я согнулся пополам, пытаясь удержать их внутри, да так и остался висеть на ремнях безопасности, не в силах пошевелиться.
— Скорее!.. — крикнул кто-то голосом Скит откуда-то издалека. — Вивик, скорее!..
— Скит, девочка моя…
—…в машине!..
—…любопытный экземпляр…
—…моги ему!..
Яркий свет, режущий глаза даже через плотно сомкнутые веки.
Пальцы, насильно
Нависшее надо мной размытое лицо лысого человека в больших круглых очках и с двумя круглыми сережками в нижней губе…
— Не сегодня, молодой человек… — сказало лицо. — Не сегодня.
Глава 6
Я не помню, как и когда отключился, но это точно произошло. Когда я снова открыл глаза, рядом уже не было никого — ни Скит, ни лысого обладателя пирсингованной морды.
А еще — не было ощущения, что я с минуты на минуту двину кони. Я вообще чувствовал себя на удивление хорошо, словно на курорте. У меня ничего не болело, меня не тошнило, и даже мышцы — я подвигал руками и ногами, — отзывались привычным образом и без задержек. Не знаю, что происходило, пока я был в отключке, но мне это явно пошло на пользу.
Я приподнял голову, лежащую на чем-то мягком, и осмотрелся. Последним, что меня окружало, была трубчатая рама багги, за которой серело пасмурное небо с редкими слоистыми облаками, сейчас же ничего похожего вокруг не наблюдалось. Я находился в небольшой, но светлой и очень чистой комнате с минимумом мебели. С одной стороны от меня можно было разглядеть заваленный бумагами стол возле дверного проема без какого-либо намека на дверь и громоздкую металлическую вертикальную стойку, на которой в несколько этажей расположились странные приборы явно медицинского характера. С другой стороны от меня стоял тронутый ржавчиной, но все еще крепкий двухэтажный стол на колесиках, застеленный кипенно-белой салфеткой, под которой угадывались очертания разных хирургических инструментов, и капельница, от пакета в которой к моей руке, скрываясь под белой простыней, тянулась прозрачная трубка.
Сам я, понятное дело, лежал на больничной койке. Да не простой, а такой высокой, что ее вполне можно было использовать в качестве операционного стола… Что, наверное, и было с успехом проделано, пока я был в отключке.
Хотя если бы меня резали, я бы, наверное, не чувствовал себя так хорошо. Возможно, удалось обойтись без оперативного вмешательства.
Осталось лишь выяснить кому вообще понадобилось заниматься мной, да еще и бесплатно.
Я открыл рот и попытался позвать кого-нибудь, но из пересохшего горла вырвалось только слабое сипение. Оказывается, не все со мной так хорошо, как я думал, просто на жажду я не обратил внимания на фоне заметного улучшения общего состояния.
Я приподнял простыню, убедился, что никакой одежды под ней нет, что было ожидаемо, хоть и неприятно. Зато я обнаружил несколько электродов, присосавшихся к моей коже в разных местах, а где-то — и вовсе проткнувших ее острыми иглами. Провода от всех этих прилипал шли к тем самым приборам, что стояли сбоку от меня и демонстрировали, надо думать, мои жизненные показатели. И, само собой, пока они на мне, ни встать, ни, тем более, куда-то пойти я не смогу.
Поэтому я принялся отрывать от себя электроды, хватая их целыми пучками по два-три провода. С иглами я был более аккуратным — не хотелось нечаянно повредить нерв слишком сильным рывком. Боли не было, было только чувство облегчения, что я наконец-то избавляюсь от всего этого.