Кель. Год Стального Ястреба

Гуйда Елена Владимировна

Сейчас же мне ее не хватало. И не только как женщины, а и как друга.

И пусть за эти годы у меня появились и другие друзья, тот же Вел, или улыбчивый Сатэм, хмурый и вечно серьезный Корх, или уверенный в себе Дарм. Но ее мне не хватало особенно. Может потому, что она была единственным человеком, который прикасался к моему прошлому. Напоминание о том, кем я был. А может, была другая причина, но оформить в слова я ее не мог.

– Сколько ты будешь киснуть? Смотреть тошно, – бурчал Сатэм.

Сначала я

разозлился на него и уже собирался дать в зубы. Но, заметив искреннюю тревогу в его темных глазах, остыл. Только сказал в ответ устало:

– Сколько нужно - столько и буду.

– Любишь ее?

Я задумался. Любил ли я Сати? Наверное, любил. Потому что, как тогда объяснить, то чувство спокойствия и уюта рядом с ней. Желание всегда защищать ее и тревога, что не давала спать по ночам. И обжигающую страсть, вспыхивающую, как сухой тростник, стоило только взглянуть, как она откидывает волосы за спину, или закусывает губу…

– Если думаешь, значит - не любишь, – сделал свои выводы Сатэм.

– Если молчу, значит – не твое дело, – в тон ему сказал я. – Лучше займись делом. Завтра у нас полевая практика. Местность лестная. И это все, что мне известно.

– По обстоятельствам будем действовать, – сказал Дарм, закусывая травинку.

– В прошлый раз уже действовали, – констатировал Корх, переворачивая страницу «Хроник последней Денмаркийско-Алларийской войны».

– И все прошло как по маслу, – улыбнулся Дарм.

– Иди ты со своим маслом, – буркнул Сатэм. – Я неделю болотную грязь отстирать не мог.

– Заведи себе девушку, пусть она тебе и стирает.

Сатэм покраснел. То что он никогда любимцем женщин не был, знали абсолютно все. И дело даже не в том, что он был не красив. Как по мне, самый обычный. А в том, что привычно шутливый и веселый, при женщинах он становился красным, как варенный краб, и начинал заикаться, или же просто молчал.

– Заткнись, Дарм, – сказал я, растягиваясь на траве.

– А что я такого сказал? – притворно удивился он. – Очень, между прочим, удобно…

– Заткнись.

– Скучные вы.

Но уже никто не обратил внимания на его фразу.

– Кель, а ты знал, что в последней войне на стороне денмаркийцев колдовка таххарийская воевала? – спросил Корх.

– Что за бред? – рассмеялся Дарм. – Какая из колдовки воительница?

– Бред не бред, а в Хрониках записано… - он поводил пальцем по странице, отыскивая место с которого стоило начать зачитывать. – Вот! Слушай. «В третий год Белого Дракона. Когда войско княжича Сельфа Деларгона остановилось возле небольшого приграничного города Дубны, к нему пришла колдовка. Она назвалась Кристианной. И по ее слову, что пророчили ему великие победы и славу, княжич развернул войско не на север, а на юг»… дальше идет описание сокрушительных побед княжича и все такое. Читать?

– Сам прочту, – сказал

Дарм. – Не верится мне что-то.

– Просто так в денмаркийских хрониках о колдовке не писали бы. Там, этих с даром, недолюбливают.

– Спала она с ним, вот и написали, – сказал Дарм. – И с чего это ты вообще взялся их читать?

– Лейтенант Дархо сказал, что завтра нам пришлют на практику колдовок.

– С чего бы это? – спросил я, стараясь скрыть от друзей волнение.

– Вот из-за этого! – ответил Корх. – Мол, очень действенно это, когда есть в отряде не только колдун, а и колдовка.

– Колдовки беспомощны, в битве только мешаться будут, – почему-то сказал я.

– Зато дар их весьма полезен.

– У каждой свой. И не каждый полезен.

Парни посмотрели на меня, ожидая, что сейчас начну рассказывать о колдунах и колдовках, но говорить еще что-то я не собирался. И ответом мне был разочарованный вздох и укоризненные взгляды. Потому я спросил:

– Кстати, а что с ней стало? С колдовкой этой?

– Ничего толком не написано. Только то, что с князем разругалась и ушла, прихватив с собой колдуна, что в войске до нее еще был.

– Вот я же говорю. Спала с княжичем. А потом и с колдуном. Княжич их застукал и прогнал обоих, – нашел подтверждение своим выводам Дарм.

– Тебе романы для девиц писать, – пошутил Сатэм.

– А что…

Поляна взорвалась хохотом. Мы смеялись до слез, особенно когда он скорчил обиженную рожу и фыркнул:

– Да пошли вы…

В ту ночь я снова не спал. Меня разрывали противоречивые чувства. С одной стороны мне хотелось снова увидеть тех, кто окружал меня с детства. Возможно, даже я их узнаю. С другой, я совершенно не знал, как себя вести.

К тому же мучил меня вопрос, от той ли колдовки получил я в подарок оберег? Или то, что имя одно с прославленной в Денмарке таххарийкой, еще ни о чем не говорит? Жуть как знать хотелось наверняка. А с другой стороны, разве такое быть может? Да и вообще, не известно, жива ли вообще та Кристианна, что в войне на стороне Сельфа выступила.

Не удивительно, что на утро я чувствовал себя так, словно снова провел неделю в Тихих болотах. Помятый и уставший. А еще сверх меры раздраженный.

– Тебя будто целую ночь по лесам гоняли, – констатировал Корх.

– Исчезни, – рявкнул я, не в силах сдержать раздражение.

– Да ладно тебе, – совершено не впечатлился он, вытягиваясь в струнку при появлении лейтенанта Дарха. – Это же не конец света.

– Если не заткнешься, я лично тебе этот самый конец света устрою.

Умом я понимал, что Корх совершенно ни в чем не виноват и даже пытается меня поддержать, но поделать с собой ничего не мог. Я боялся этой встречи с колдовками. Понимал, что никуда не денешься, и от этого становилось только хуже.