Кельтские мифы
Шрифт:
– А как встречают гостей в его замке?
– Ох, спаси и сохрани вас Господь. Никто еще не выходил из него живым, а чтобы войти в него, нужно уметь или знать что-то особенное.
Воины подошли к воротам.
– Эй, привратник! – позвал Гухрир Гвалстаут Иайтойт.
– Здесь я, – откликнулся привратник. – Чего ты кричишь?
– Открывай ворота.
– Не открою.
– Почему же не откроешь?
– Уже нож в мясе и вино в роге – веселится Гурнах Великан в пиршественной зале, и не велено никого пускать,
– Вот и хорошо, привратник, – сказал Кай. – Ведь я как раз умелец.
– А что ты умеешь?
– Я лучше всех чищу мечи.
– Пойду скажу Гурнаху Великану. На все его воля.
Привратник вошел в залу, где веселился Гурнах, и Гурнах спросил его:
– С чем пришел, привратник?
– У ворот ждут мужи. Они хотят видеть тебя.
– Ты узнал у них, что они умеют делать?
– Узнал, – ответил привратник. – Один сказал, что он мастер чистить мечи.
– Он мне нужен. Уже давно я ищу кого-нибудь начистить до блеска мой меч и никого не могу найти. Впусти его, если он и вправду такой умелец.
Привратник вернулся к воротам, открыл их и впустил одного Кая, а потом Кай, как полагается, приветствовал Гурнаха Великана, и для него принесли кресло, которое поставили напротив трона Гурнаха. Гурнах спросил его:
– Правду сказали мне, что ты мастер чистить мечи?
– Нет такой тайны в этом деле, которую бы я не знал.
Принесли меч Гурнаха, и Кай, взяв в руки синий точильный камень, спросил, до синего или до белого блеска чистить меч.
– Делай так, как если бы это был твой меч.
Кай до блеска начистил одну сторону лезвия и показал свою работу Гурнаху.
– Оцени, – сказал он.
– Я бы ничего не пожалел в моих владениях за то, чтобы весь меч стал таким. Однако мне удивительно, что такой муж, как ты, странствует один.
– Ты прав, благородный господин, не один я пришел к тебе, только муж, который странствует со мной, не владеет моим искусством.
– Кто же он тогда?
– Позови привратника, и я скажу ему, как его узнать. Наконечник на его копье сам слетает с древка, и не успеешь моргнуть, как он уже, окровавленный, вновь на древке.
Привратник открыл ворота, и в залу вошел Бедвир.
– Хоть и не знает Бедвир моего искусства, зато своим владеет в совершенстве.
Среди тех, кто остался за воротами, разгорелся спор, что им делать дальше, после того как Каю и Бедвиру удалось-таки проникнуть во дворец, и тогда сказал свое слово юноша, который пришел с ними, единственный сын Кистеннина-пастуха, велевший остальным стать как можно ближе к нему, когда он будет проходить мимо стражи. Беспрепятственно все они миновали три стражи и, оказавшись во дворе замка, вскричали:
– Великое дело сделал ты! Нет тебе равных на земле!
С тех пор сына Кистеннина стали звать Горай, сын Кистеннина.
Нимало не медля, воины разошлись по
До блеска начистив меч, Кай отдал его Гурнаху Великану и спросил:
– Доволен ли ты?
– Доволен, – ответил Великан, – ты поработал на славу.
И сказал Кай:
– В том, что твой меч ржавеет, виноваты ножны. Дай их мне, и я заменю в них деревянные части.
В одну руку он взял ножны, в другую меч, подошел к Великану и стал рядом с ним, а потом, сделав вид, словно хочет вложить меч в ножны, взмахнул им и одним ударом отсек Великану голову. Потом Кай и его спутники обошли весь замок и взяли столько добра и драгоценностей, сколько смогли унести.
Миновал ровно год, прежде чем рыцари пришли к Артуру с мечом Гурнаха Великана.
Когда они рассказали Артуру, как провели год, он спросил:
– За что мы теперь возьмемся в первую очередь?
– В первую очередь нам надо отыскать Мабона, сына Модрона, а это никак невозможно сделать прежде, чем мы отыщем его родича Айдойла, сына Аира.
Тогда Артур и все воины с Британских островов отправились на поиски Айдойла и, рано ли, поздно ли, добрались до замка Гливи, где жил в заточении Айдойл. Взошел Гливи на башню и крикнул сверху:
– Артур, что тебе надобно от меня? Знай, что нет у меня ни зерна, ни овса и живу я в своем замке без радости и утешения. Зачем тебе причинять мне зло?
– Не со злом я пришел к тебе, – ответил Артур. – Ищу я твоего узника.
– Отдам я тебе своего узника, хотя и не собирался никому его отдавать, а ты сочти это за помощь тебе.
Тогда воины Артура сказали ему:
– Господин, поезжай домой. Не след тебе исполнять то, с чем мы сами справимся.
Артур ответил им:
– Поезжай ты, Гухрир Гвалстаут Иайтойт, ибо тебе известны все языки, что есть на земле, – и птичьи и звериные тоже. И ты, Айдойл, поезжай на поиски своего двоюродного брата. Ну а вы, Кай и Бедвир, за что ни беретесь, все у вас получается. Постарайтесь же и теперь для меня.
Артуровы воины отправились дальше и ехали до тех пор, пока не повстречался им Дрозд из Килгури. И Христом Богом взмолился Гухрир:
– Скажи нам, если знаешь: где теперь Мабон, сын Модрона, которого похитили, когда ему было всего три дня от роду и он лежал на ложе рядом со своей матерью?
Ответил Дрозд:
– Когда я в первый раз прилетел сюда совсем молодым, здесь стояла кузня. С тех пор ее забросили, и только я каждый вечер точу тут свой клюв, а он у меня теперь совсем маленький, с орешек. Верно, небеса прогневались на меня, если за всю жизнь я ни разу не слышал о муже, о котором ты спрашиваешь. Но я знаю, чем пособить гонцам Артура. Неподалеку живут звери, явившиеся на землю еще до меня. Я покажу дорогу к ним.