Кельтский Мел
Шрифт:
Виктор всегда готовился к выездным операциям. Сегодня утром в контексте ожидаемой воронки, он поставил три задачи.
1. Проверить существование воронок. Может, архивный список игрового портала – чушь или шутка игровиков.
2. Если воронки существуют, понять, кто с ними связан, кто будет на набережной, кто будет приближаться или взаимодействовать с воронкой.
3. Уничтожить воронку.
Это была программа максимум. На самом деле, Виктора устраивал отрицательный ответ на первый пункт или выполнение любого из двух других.
С вечера Виктор взял в гараже у бывшего коллеги Сергея новенький черный мотоцикл, чтобы без
Утром он выкатил на Аптекарскую набережную, остановился под Кантемировским мостом. Он заглушил двигатель и огляделся. На набережной не было никого, кроме флегматичного ворона вдалеке, никак не отреагировавшего на появление мотоцикла, и трактора, который чистил дорожку над замерзшей водой.
Виктор решил подождать. Точного времени прихода воронки у него не было. Он достал сигарету, закурил, не прекращая наблюдение за набережной.
Через некоторое время что-то зацепило внимание Виктора. Он вгляделся в дорожку. На фоне темнеющего трактора метрах в ста от себя Виктор увидел небольшой снежный вихрь. Вихрь был около метра в диаметре в самой широкой части, длиной не больше полутора метров. Он был живой, так казалось, потому что он двигался, и тогда различить его было проще на фоне трактора или гранитной ограды, а если контрастного фона не было, он сливался с окружающим снегом и исчезал из зоны зрительного восприятия. Виктор пригляделся. Нет, это не ошибка зрения.
Значит, воронки существуют, и одна из них перед ним. Возможно, воронка крутится уже давно, просто была незаметна. Больше нет никого, водитель желтого трактора, скорее всего, здесь по рабочим делам. Очевидно, пункт номер один выполнен, теперь, раз никого интересного нет, пункт три. Виктор бросил сигарету, надел шлем, смахнул снежинки с черного стекла и завел мотор мотоцикла.
Виктор твердо верил, что любое чудо, аномалию, неправильный вектор развития и отклонение от понятной и безопасной нормы можно уничтожить своевременным натиском и силой. Чем раньше, тем лучше.
015. Дакот бежит защитить воронку
Мало кто знает, что дакоты не ведают страха. Тайный смысл их жизни распределен между ними всеми, и отдельный дакот не знает экзистенциальных мучений, возрастных кризисов и страха. Дакоты идут к цели вместе, где бы и в какие времена они ни жили. Они уверены, что дойдут, и умирать они не боятся.
Рон вгляделся в засыпаемую снегом дорожку. Между ним и черным мотоциклистом открылась воронка. Рон отлично ее видел. Прекрасная, с хвостом, стелящимся по снегу, и широким раструбом, в который, закручиваясь, залетали медлительные февральские снежинки. Девушки, за которой он должен был приглядеть, не было видно. Но воронка наверняка прокрутится час или два. Но черный мотоциклист не нравился Рону. Интуиция его не подводила, если речь шла о воронках и других важных вещах.
Когда мотоциклист бросил окурок, надел и стал застегивать черный шлем, Рон уже знал, что делать. Мастера считают, что в критических ситуациях, дакоты напрямую подключаются к темным картам или иному знанию и видят ситуацию не так, как обычные люди. Они ориентируются в бинарных координатах: друг – враг, стой – иди, действуй – замри. Но это лишь догадки Мастеров.
Уже до того, как выпрыгнуть из трактора,
016. Дашка спасает дакота и забирает артефакт
Дакот умирал. Он лежал на правом боку, лицо было бледным, глаза, казалось, смотрели в сторону заснеженной реки. На самом деле, его глаза следили за бесшумным вращением воронки, от которой он успел оттолкнуть черного всадника. Это полностью оправдывало его риск и жертву. Ноги Рона были согнуты в коленях. Голова с подложенной под нее правой рукой была опущена к груди. Серая круглая шапка съехала, но все еще оставалась на голове. Крови было мало. Дакот прижимал руку к левому боку и был совершенно спокоен.
Спасти Рона могли холод, тепло и немедленная помощь. Холод, чтобы замедлить открывшееся кровотечение, и тепло, чтобы не замерзнуть на снегу ледяной набережной. Недостатка в холоде не было. Начало февраля было морозным. Рон мог замерзнуть за считанные минуты на снегу в рабочей куртке и сползшей шапке.
Но Мастера и дакоты уже знали, что с Роном беда. Знали, где он лежит, что его убивает и что поможет продержаться до прибытия помощи. К набережной с разных сторон бежали два пса. Шлявшаяся по дворам Петроградки лохматая дворняга и роскошный белый самоед, вырвавший поводок из рук сонной хозяйки, гулявшей с ним в квартале за Ботаническим садом. Более быстрого и послушного тепла в этом месте и в этот час дакотам было не найти. Собаки бежали к Рону.
На ограду рядом сел внимательный ворон и посмотрел на Рона. Через секунду ворон взмахнул крыльями и полетел вслед удаляющемуся мотоциклу. Мотоциклист спешил, ворон поднялся повыше, сфокусировал датчики на движущейся точке, координаты мотоциклиста отразились в приложении IQuest, точку подхватили другие пеленгаторы, данные ушли в темные карты и глубинную сеть.
С Гренадерского моста сбегала Дашка и поворачивала направо. Дашка приняла практичное решение совместить утреннюю пробежку и поиск воронки. До Рона и воронки ей оставалось несколько сотен метров. Мастер в чате попросил ее поспешить. Хотя для традиционной субботней десятки было холодновато, Дашка легко побежала быстрее, чем обычно, уминая снег и протыкая лед шипами, с музыкой в наушниках, чатом и трекером в телефоне, мохнатыми варежками совершенно неспортивного вида на руках.
Никогда ничего страшного с Дашкой на пробежках не случалось. Ничего, что заставило бы ее остановиться, кроме развязавшегося шнурка или красного сигнала светофора. А тут уже метров за сто даже без очков она поняла, что впереди на снегу лежит человек, скрючившись, а к нему прижимаются две собаки, которые то ли охраняли его, то ли согревали. Собак, больших и без поводка, Дашка, как опытный бегун, опасалась. Но картина бы такой странной, что было не до опасений. Она на секунду замедлилась, пытаясь сфокусировать взгляд и понять, что происходит и рванула к Рону еще быстрее.