Кенелм Чиллингли, его приключения и взгляды на жизнь
Шрифт:
— Кто этот мистер Мелвилл? Ваш родственник? — шепотом спросил Кенелм у Лили.
— Родственник? Право, не знаю. Впрочем, должно быть, так, потому что он мой опекун. Но если б он был мне самым близким родственником, я и тогда не могла бы любить его больше, чем теперь, — пылко воскликнула Лили. Румянец вспыхнул на ее щеках, и на глазах навернулись слезы.
— Так он живописец? — спросил Кенелм.
— О да! Никому не написать таких чудесных картин, и никто не может быть умнее и добрее его.
Кенелм старался припомнить, не слыхал ли он когда-либо имени художника Мелвилла, но напрасно. Впрочем, Кенелм был мало знаком с художниками, они не находились в поле его зрения, и он смиренно признавался
Он бросил взгляд на стены. Лили поняла этот взгляд.
— Тут нет его картин, — сказала она, — но в моей комнате есть одна. Я покажу вам ее, когда вы в другой раз придете к нам.
— А теперь, — сказал Брэфилд, поднимаясь, — мне надо поговорить с вашим садовником и отправляться домой. Мистер Чиллингли, мы здесь обедаем раньше, чем в Лондоне.
Когда мужчины простились и вышли в вестибюль, Лили последовала за ними и сказала Кенелму:
— Вы зайдете завтра, чтобы посмотреть картину?
Кенелм отвел взгляд и ответил, изменяя своей обычной вежливости, коротко и отрывисто:
— Боюсь, что завтра мне не удастся прийти. Когда взойдет солнце, я буду уже далеко.
Лили ничего не ответила, но тотчас отвернулась и ушла в гостиную.
Мистер Брэфилд застал садовника за поливкой цветов, потолковал с ним о фиалках и потом подошел к Кенелму, который ждал его в нескольких шагах за калиткой.
— Прелестный уголок, — сказал Брэфилд чуть-чуть свысока и как бы с состраданием, как и приличествовало хозяину Брэфилдвила. — По-моему, только несколько странный.
— Да, пожалуй, — рассеянно ответил Кенелм.
— Так всегда бывает с домами, которые постепенно достраивают. Я слыхал от покойной матери, что, когда Мелвилл или миссис Камерон купили его, он был немногим лучше простой крестьянской хижины и с небольшим участком при нем. Года через два или три была пристроена комната и прикуплена еще земля для сада, и, таким образом, мало-помалу возникло здание, в лучшей части которого живет теперь семья. Старый коттедж служит помещением для кухни и прачечной, а вся земля, как вы сами видите, превращена в сад. Но делается ли это на деньги Мелвилла или тетки, не могу сказать. Думаю, что скорее за счет тетки. Я не вижу, что может интересовать Мелвилла в этих местах. Он редко и бывает здесь. По-видимому, это не его домашний очаг.
— Итак, мистер Мелвилл — художник и, судя по тому, что я слышал от вас, пользуется успехом.
— Насколько я знаю, до нынешнего года он не имел большого успеха. Но, вероятно, вы видели его картины на выставке?
— Стыдно признаться, но я на ней не был.
— Вы удивляете меня. Во всяком случае, Мелвилл выставил три картины. Все три очень хороши, но та, которую я хотел купить, произвела большее впечатление, чем другие. Она разом вывела его из неизвестности и доставила славу.
— Он, кажется, родственник мисс Мордонт, но такой дальний, что она даже не могла сказать, на какую, собственно, степень родства он имеет право.
— И я знаю не больше того. Он ее опекун — это все, что известно. Родство если и существует, то, как вы говорите, должно быть очень дальнее, потому что Мелвилл простого происхождения, тогда как миссис Кэмерон, судя по всему, настоящая аристократка, а Лили Мордонт — дочь ее сестры. Я слышал от матери, что Мелвилл еще очень молодым человеком купил коттедж, быть может, на деньги миссис Кэмерон. Он сказал, что это для вдовы, оставшейся после мужа с небольшими средствами. А когда миссис Кэмерон приехала сюда с Лили, тогда еще ребенком, она была в глубоком трауре, а сама — еще молодая женщина и притом очень миловидная. Если бы Мелвилл приезжал сюда чаще, конечно, не обошлось бы без сплетен, но он появляется очень редко
— А мистер Мелвилл приезжает все так же редко?
— По правде говоря, он не был ни разу после того, как я сюда переселился. Наше владение оставалось за моей матерью до ее смерти, и, пока она была жива, я бывал здесь не часто. Дело в том, что тогда я состоял младшим компаньоном фирмы и руководил отделением в Нью-Йорке, в Англию же приезжал только на праздники — раз в год. После кончины матери у меня было много хлопот по устройству дел, прежде чем я мог переселиться в Англию, и в Брэфилдвиле я обосновался только после женитьбы. Мелвилла я видел в один из прежних приездов сюда, несколько лет назад. Говоря между нами, он не из тех людей, с которыми приятно сближаться. Матушка говорила мне, что он ленив и расточителен, а от других я слышал, что он непостоянен. Знаменитый художник, мистер говорил мне, что это кутила, и надо думать, его привычки препятствовали успеху художника вплоть до нынешнего года, когда — может быть, по счастливой случайности — он написал картину, разом принесшую ему известность. Но не правда ли, мисс Лили прелестна? Какая жалость, что за ее образованием совсем не следили!
— Разве?
— Неужели вы не заметили? У ней не было даже учителя музыки, хотя жена говорит, что у Лили прекрасный слух и что она премило поет. Ну, а что касается ее начитанности, то я не думаю, чтоб она читала что-нибудь, кроме волшебных сказок да стихов и тому подобной чепухи. Впрочем, она еще очень молода, и теперь, когда ее опекун нашел сбыт для своих картин, надо надеяться, что он будет больше заботиться о своей питомице. Художники и актеры не так аккуратны в частной жизни, как мы, простые смертные, и требуют большого снисхождения. Все же каждый обязан исполнять свой долг. Вы, конечно, согласны со мной?
— Вполне, — произнес Кенелм с таким ударением, которое удивило негоцианта. — Это превосходный афоризм. Он может показаться банальным, а между тем как часто он поражает нас своей новизной, когда вдруг приходит в голову! Долг может быть чем-то очень трудным, очень неприятным и, как ни странно, часто чем-то совершенно невидимым. Вот он здесь, вплотную перед нами, а мы еще не видим его. Кто-нибудь прокричит нам в ухо: "Долг!" — и сразу перед нами вырастает угрюмый гигант. Простите, если я вас покину — мне не придется пообедать у вас. Долг призывает меня в другое место. Прошу вас передать мои извинения миссис Брэфилд.
И, прежде чем Брэфилд успел опомниться, Кенелм перескочил через забор и был таков.
ГЛАВА VI
Кенелм вошел в лавку Сомерсов и застал Джесси еще за прилавком.
— Позвольте мне забрать сумку. Спасибо! — сказал он, перекидывая свою сумку через плечо. — А теперь могу я попросить вас оказать мне любезность? На станции должен быть мой чемодан. Пошлите за ним, и пусть он хранится у вас до дальнейших моих распоряжений. Я думаю поехать денька на два в Оксфорд. И еще одно, миссис Сомерс. Подумайте и отвечайте откровенно: правда ли, что вы счастливы, как сегодня мне говорили, вполне счастливы, хотя вышли за любимого человека?