Кенгуру
Шрифт:
Варью бросил еще один взгляд на «короллу» и отошел. Женщины в красной кофте уже не было рядом. Варью не знал, за что приняться. Он перешел дорогу и стал осматривать свой «ЗИЛ».
Полицейские машины прибыли в четверть второго. Руководил экспертами высокий старший лейтенант. Когда смолкли сирены, на дорогу опустилась непривычная тишина. Смолк даже людской говор. Полицейские вылезли из машин, лишь радист остался у аппарата. Старший лейтенант беседовал с медиками. Другой полицейский, в штатском, фотографировал место происшествия. Остальные мелом обводили следы, тянули рулетку, потом
Варью молча наблюдал, как измеряют тормозной путь «ЗИЛа» и отмечают ту точку, где из «короллы» выпала малайка. Радист, записав номер «короллы», начал опознание ее пассажиров. Он прилежно работал с аппаратом, время от времени высовываясь и крича: «Товарищ старший лейтенант, Будапешт... Товарищ старший лейтенант, Хедешхалом...» Потом Варью услышал, как радист, держа в руке листок из блокнота, докладывал: «Границу пересекли в восемь часов десять минут в Хедешхаломе. Мужчина — Стефан Вольф, коммерсант, тридцати двух лет, проживает в Цюрихе, женщина — Ивонн Вахаи, манекенщица, двадцати лет, проживает также в Цюрихе». «В Вене переспали»,— сказал старший лейтенант, потом взглянул на Варью и помахал ему:
— Подойдите-ка...
Варью вздохнул с облегчением. Долгое ожидание уже действовало ему на нервы.
В это время к ним подошел радист:
— Товарищ старший лейтенант, машины уже до самого Остапенко [19] стоят.
— Уберите с дороги столкнувшиеся машины и откройте левую полосу. Пропускайте по сотне машин в ту и в другую сторону, — ответил тот и отошел.
Варью двинулся за ним.
Старший лейтенант остановился возле трупа малайки.
— Покажите-ка ваши права, — обратился он к Варью.
19
То есть до памятника советскому офицеру Остапенко на выезде из Будапешта (Остапенко погиб в 1945 году при освобождении столицы Венгрии).
Тот достал из кармана куртки документ и подал его полицейскому. Перелистав права, офицер вопросительно взглянул на шофера.
— Как вы думаете, «вартбург» раздавил эту женщину или грузовик?
— Грузовик.
Офицер с удивлением разглядывал Варью.
— Стало быть, вы чувствовали, когда переехали ее?
— Нет, не чувствовал.
— Тогда почему вы считаете, что она попала под вашу машину? Это ведь мог быть и «вартбург».
— Товарищ старший лейтенант, «вартбург» сразу сбросило с дороги.
— Вы это видели?
— Да.
— Расскажите, как все произошло.
— Появилась эта самая «королла». Я заволновался: ни разу еще не видел «короллу» на дороге — только на рекламе. Она как раз меня обгоняла, когда я ее в зеркале увидел. Промчалась мимо и начала пропадать. Я за ней погнался — хотелось получше рассмотреть. Тут этот поворот. Я думаю: ну, сейчас догоню, на повороте обгонять запрещено. Только она все равно пошла на обгон. А «вартбург» все скорость держит. И тут из-за поворота — белые «Жигули». Ну, и столкнулись. От «Жигулей» «короллу» швырнуло на зеленый «вартбург». Тот с дороги улетел, а «Жигули» —
— Тогда и выпала женщина?
— Я думаю, тогда.
— Почему —«я думаю»?
— Нельзя было за всем уследить. «Королла» еще два раза перевернулась и загорелась. Я, понятно, не хотел в нее врезаться. Я еще до этого начал тормозить...
— А почему машина оказалась в кювете? По тормозной полосе не видно, чтобы ее занесло.
— Я сам свернул вправо, а там груз потянул в ту же сторону.
— Почему свернули?
— Предмет, который из «короллы» выпал, таким подозрительно продолговатым был... и катился наискосок к обочине. Я хотел так вырулить, чтобы на него не наехать.
— Почему?
— Некогда было думать почему... Но такое неопределенное чувство было, что это, может быть, человек.
— Если бы вы резко вывернули руль влево, то как раз бы объехали женщину.
— Возможно, товарищ старший лейтенант... Только с тремя тоннами груза нельзя резко вывернуть. Да влево я бы и так не свернул, рука бы не повернулась — встречная полоса...
— И вы не почувствовали, что машина переехала человека?
— Нет. «ЗИЛ» правой стороной уже на бортике был. Да я и на бетоне бы не почувствовал. Все-таки — три тонны плюс вес машины... Проутюжило женщину... Если она жива еще была...
— Итак, вы съехали в кювет. Мотор заглох или вы его выключили? Впрочем, это неважно... Что вы сделали потом?
— Выскочил из кабины с огнетушителем и побежал к «королле».
— Это вы ее погасили?
— Я.
— Почему?
— Взорвалась бы... Еще бы две-три минуты, и бензобак..
Налевой полосе началось движение. Варью посмотрел туда. Машины «скорой помощи» с завывающими сиренами уехали во главе первой партии.
— Ваши права останутся у меня. Превышение скорости плюс наезд, — сказал старший лейтенант.
— Да...
— Завтра придете подписать протокол.
— Да, — кивнул Варью.
Полицейскому, видно, что-то не нравилось в выражении лица молодого шофера. Он внимательно посмотрел на него, подозвал к себе младшего сержанта:
— Проверьте-ка этого парня на алкоголь.
И Варью остался вдвоем с сержантом. Он не чувствовал ни беспокойства, ни страха. События происходили хотя и с его участием, но помимо его воли. Ему оставалось только подчиняться. Он знал, что с полицией шутить не стоит. С усталой покорностью он наблюдал, как сержант вытаскивает из сумки на боку футляр, вынимает из него стеклянную трубку с желтыми кристаллами, отламывает ее кончик и надевает на нее резиновый шланг.
— Ну парень, сейчас ты сюда дунешь,— сказал сержант, зажимая в пальцах трубку.
Толстые пальцы его лежали на стекле как раз под той коричневой линией, которая решала шоферские судьбы. Если за этой линией кристаллы окрашивались в зеленый цвет, то следовал анализ крови — и прощай, права! Желтенькие эти кристаллы способны приобретать такую красивую окраску, со свинцовым отливом, что куда там до них драгоценным камням... Но Варью все это мало беспокоило: он в жизни не пил ни глотка, если был за рулем.