Кёнинг от звёзд к звёздам. Тетралогия

Тутынин Антон

Эта установка могла работать в двух режимах: либо подавать водород и кислород вместе, заменяя обычное топливо, либо только кислород, выбрасывая водород через другое сопло, располагавшееся в основании трубы, дожигая его. Сделано это было для того, чтобы можно было использовать в горне обычный древесный уголь – он всё ещё требовался для науглероживания железа. Вкупе с естественной тягой воздуха жар нагнетался невероятный!

При этом работала вся эта система от проходившего через трубу тепла – ведь там располагались сотни рёбер теплообменников из обсидиана, поглощавшие жар отработанных газов, передавая эту энергию в расщепитель. Благодаря чему можно было

легко подзарядить систему перед запуском с помощью угля или обычных дров, даже если она была полностью истощена. А уж воды рядом с ручьём было хоть залейся! Кузница как раз располагалась недалеко от второй деревни, что стояла на ручье. Именно здесь Вальтер планировал в будущем построить настоящий промышленный кластер.

Эту же установку он планировал ввести и для варки металла в будущем, нагнетая в расплавленное железо чистый кислород. Этакая мартеновская печь в миниатюре – весьма эффективный способ удалить лишний углерод из железной руды.

До плавки металла электричеством им ещё было расти и расти.

И Электра здесь была не помощница – источник энергии должен быть массовым для такого типа работ. Иначе какой смысл менять технологию? А создать электрогенератор из обсидиана было, к сожалению, невозможно – Вальтер уже пробовал. Здесь требовался металл.

– Запомни, Рокун, огонь есть во всём! В земле, в воде, в воздухе и даже в металле. Нужно только знать, как его извлечь. Идём, показывай свой результат. Надеюсь, эта партия соответствует всем моим требованиям?

– Да вроде всё сделал как требуешь, твоё благородие. Все огрехи исправил. Никой отсебятины. Всё тютелька в тютельку. Хотя на кой всё это, я так и не возьму в толк. Настоящий мастер всё на глаз видит!

– И много их? Этих самых мастеров? Ты пойми, Рокун, мне потребуются сотни тысяч деталей одинакового размера и формы каждый месяц. Один к одному! А для этого нужны сотни людей. И где я возьму столько мастеров? Проще, быстрее и дешевле научить учеников делать одну единственную деталь, но с наилучшим качеством. Каждый будет делать свою работу, а воедино изделие соберут уже подмастерья. Мастер же обязан этим процессом руководить и контролировать! А для этого мне потребуются измерительные инструменты, идентичные друг другу, дабы не было расхождений в деталях, созданных разными работниками. Понял ли?

– Да понял, чего не понять? Мануфактуру строить будешь… Вот они, анструменты.

На верстаке лежало несколько измерительных приспособлений из оружейной стали, должных облегчить будущую работу любому мастеру. В первую очередь простая линейка на сорок сантиметров, размеченная с особой точностью. Набор щупов, состоявший из множества пластинок разной толщины, вплоть до одной десятой миллиметра, для измерения зазоров. Циркуль игольчатый, для сравнения размеров с эталоном и работой с чертежами. И даже стальной уровень, со стеклянной колбочкой внутри, в которой болтался пузырёк воздуха. Вальтер его проверил, покрутил в руках, и, наконец-то остался доволен результатом работы – вроде всё правильно показывал, но следовало ещё проверить.

Но главное, классический штангенциркуль! О, это изобретение земного человечества Вальтер переносил на дорогую бумагу со всей возможной любовью. В масштабе один к одному. Перелопачивая память первого донора по несколько раз, он с особой точностью воссоздал инструмент со всеми его метками и элементами. Штангенциркуль на двадцать пять сантиметров был по праву жемчужиной этой коллекции. Пока что.

Благодаря этому инструменту можно было производить такое число измерений,

что все мучения, связанные с его изготовлением Вальтер считал оправданными. Глубина отверстий, диаметр внешний, диаметр внутренний, и многое другое! Вот теперь точность изготовления деталей будущих станков станет более чем достойной. И появление сперва токарного, а после и прокатного с протяжным станками не казались утопией. А это проволока, пруты, листы и ленты! При том хорошие, ровные. А значит и качественная штамповка – основа дешёвых изделий! Осталось ещё выплавку сталей наладить.

– Ну как, твоё благородие? Хороши? – откровенно радовался произведённому впечатлению кузнец. Пусть не сразу он понял, что от него хотят и зачем, работу он сделал на совесть.

– Угломер ещё не закончил?

– Пока нет. Никак не выходит точно разметку нанести – всё время сбиваюсь. Но решение уже нащупал! Закончу обязательно.

– Отлично! Выглядит именно так, как я и просил, – высказался молодой мужчина, разглядывая блестящие изделия. – А теперь давай учиться что к чему. Будешь сегодня с ними работать сам.

Ещё пять часов Вальтер мурыжил кузнеца, гоняя его по инструментам. Подсовывал чертежи, заставляя читать указанные размеры прямо при нём. И не просто читать, но и объяснять, что сие значит и зачем. Арабским цифрам кузнец обучился быстро! А то местная система чисел больше всего напоминала древнеримскую – куча значков, массивное написание, много возни и мало толку. Многое и вовсе прописью указывалось! Короче мрак.

Читая чертежи, Рокун пол дня делал идентичные детали, добиваясь точности вплоть до десятой доли миллиметра – штангенциркуль в этом деле оказался незаменим. После чего проверял взаимозаменяемость этих деталей, собирая некое подобие головоломки-конструктора. Вальтер начертил все детали так, чтобы всё вместе складывалось в идеальный железный куб. Чего в итоге и сумел добиться от своего кузнеца.

При этом рядом всё это время была и Нора, слушая разговоры, наблюдая за работой, и мотая на «ус» нехитрую науку работы с инструментами. Своих наложниц Вальтер планировал использовать как первых учителей для подрастающего поколения – главной основы его будущей силы. Ведь здание школы уже строилось. Как и речная лесопилка, и многие другие важные объекты.

А в обед к нему вдруг прибежал запыхавшийся паренёк, посланный видимо кем-то из взрослых крестьян. Поля всё ещё были только вдоль реки – новая распашка планировалась уже следующей весной.

– Ваше благородие! Господин баро-он! – кричал семилетний мальчик, тяжело дыша.

– А ну брысь отседа! Не видишь, его благородие обедает? – попыталась погрозить поварёшкой дородная баба, руководившая готовкой для строителей. Вальтер каждый день снимал пробу с котла, обедая рядом со стройплощадкой – особняк-то далече стоял. Неудобно возвращаться. Но тут и мужикам польза. Мяса в их котле всегда было вдоволь.

– Погоди, – поднял он руку, охлаждая пыл женщины, – Подойди. Что случилось?

– Корабли, господин. Много. Штук… десять! Сюда идут!

– Ну пойдём глянем, кого там черти принесли, – степенно поднялся барон с чурбака. Оглянулся, оценил дистанцию до конюшни, после чего просто махнул рукой. Долго на лошади…

Поправил стальные наручи на руках, что всегда носил с собой, создал два магнитных поля справа и слева от себя, после чего захватил этой силой собственные руки в плен. А дальше только и оставалось, что перемещать магнитное поле в пространстве! Очень скоро Вальтер поднялся над пыльной землёй и стремительно полетел вперёд, к реке.