Кентерберийские рассказы

Чосер Джеффри

Поверьте, что служить я вам готов».

Да вымогательств всяческого рода

Не перечислить мне в четыре года.

Был нюх его на этот счет утончен,

Как у борзой собаки иль у гончей.

Оленя им быстрее не загнать,

Чем он прелюбодея мог поймать

С супругой чьей-нибудь или девицей,

Тогда проворству нечего дивиться,

Когда

оно приносит нам доход.

И вот случилось, в дальний он приход

Отправился за легкою добычей -

Таков уж был у пристава обычай.

Хотел вдову-старушку припугнуть

И, вызвав в суд, содрать хоть что-нибудь.

И вот в лесочке йомена он встретил

И на приветствие его ответил.

Был йомен тот наряден: весь в зеленом,

Верхом он ехал на коне холеном;

С ним лук и стрелы, шапка на макушке

Зеленая с коричневой опушкой.

«Привет вам, сэр, – его окликнул пристав, -

Дай бог прожить вам в здравии лет триста».

«Спасибо, друг, и вам того желаю.

Вас первого сегодня я встречаю.

Путь держите куда и далеко ль

И направляетесь туда отколь?»

«Да тут поблизости, взыскать налоги

Меня направил господин мой строгий».

«Так, стало быть, приятель, вы бэйлиф [196] ?»

«Вот именно», – сказал наш пристав, скрыв,

Что при суде церковном находился.

Церковным приставом он постыдился

Себя назвать. Презренно это имя.

«A depardieu, так, значит, ты сродни мне.

И я бэйлиф, но редко здесь бываю,

196

Бэйлиф – пристав гражданского суда.

В округе этой никого не знаю.

Давай же подружимся мы с тобой.

Знай, полный кошелек всегда со мной.

А если вздумаешь нас посетить,

Готов с тобой и дом свой разделить».

Не разобрав, что дело тут нечисто:

«A gra'merci» [197] , – ему ответил пристав.

И вот решили: надо им дружить,

Почаще время вместе проводить.

Был пристав говорлив и любопытен,

В своих расспросах скор и ненасытен:

«Где вы живете, дорогой мой брат?

197

Большое спасибо (фр.).

К вам в гости завернуть я был бы рад».

«Живу я, друг, на севере далеко, [198]

Но раз мы повстречались волей рока,

Наверное, по мне ты затоскуешь

И моего жилища не минуешь».

«Хотел бы с вами чаще я встречаться,

Чтоб можно было опытом меняться.

По ремеслу вы пристав, как и я,

К тому ж отныне с вами мы друзья.

Вы мне расскажете свои приемы.

Они мне, может статься, незнакомы.

Коль

есть в них грех, на это не глядите.

198

По древнегерманской мифологии, ад – «царство хлада и мрака» – был на севере. Там же было, по представлению средневековья, и обиталище Люцифера (Мильтон, «Потерянный рай», стихи 755 – 760).

Мои грехи покрыть мне помогите».

«Да нет, мой друг, мне не к чему таиться,

Но только нечем мне с тобой делиться.

Совсем ничтожен личный мой доход:

Что соберу – хозяину идет,

А у меня хозяин очень строгий.

И вот всю жизнь бью по дорогам ноги.

Я вымогательством одним кормлюсь,

Из года в год я так и этак бьюсь,

Лишь бы с людей хоть что-нибудь содрать.

Вот все, мой друг, что я могу сказать».

«Вот именно, так поступать и надо, -

Воскликнул пристав, – друг мой, сердце радо

Об этом слышать. Я их не щажу,

Коль попадутся – петлей пригрожу

И обираю их дома до нитки,

Как ни были б они в уловках прытки.

Да в самом деле, коль не вымогать,

Пришлось бы мне с семьею голодать.

И нечего о том в исповедальне

Нам каяться; в чужой опочивальне

Сам исповедник побывал не раз,

Так грех ему винить облыжно нас,

Что мы кошель у грешников срезаем, -

Мы тем вертеп разврата очищаем.

Теперь открыть свое должны вы имя,

Чтоб вас назвать приятелем своим я

Пред всеми мог». Качнулся, словно в зыбке,

В седле высоком йомен, тень улыбки

Коснулась уст его, и он сказал:

«Мой добрый друг, я вовсе не скрывал,

Что родом бес я, что пришел из ада,

Что мне туда вернуться вскоре надо,

Все недоимки на земле собрав.

Ты в основном был совершенно прав:

И мне доход дают грехи людские,

Опять же прав ты – все равно какие.

И я готов на край земли скакать,

Чтоб тот оброк любой ценой взыскать».

«Не может быть! – тут пристав закричал.
–

А я-то вас за йомена считал.

Да, но каков ваш облик и наряд,

Когда к себе вернетесь вы назад?»

«В аду определенной нету формы,

А на земле – тут с некоторых пор мы

Какой угодно принимаем вид.

И, судя по тому, кто как глядит,

Он человека, обезьяну видит

Иль даже ангела (пусть не обидит

Тебя тот облик, мой дражайший друг).

И фокусник одним проворством рук

Вам чудеса показывает; что же,

Так с черта можно спрашивать и строже».

«А почему столь разные обличья

Вы принимаете? Из страха? Для приличья?»

А черт ему: «Затем, чтоб нам верней

Настичь добычу, подружиться с ней».

«Да, но к чему вам хлопоты такие?»

«Причины есть, мой друг, кое-какие.

О них сейчас рассказывать мне лень.

Да и к тому ж я потерял весь день;

За утро ничего не перепало.

Хвалиться мне добычей не пристало.

Ловить ее – вот думаю о чем,