Керкопорта

Милютин Сергей Витальевич

Доктор широко улыбнулся.

– Кроме того, не думайте, что я не учел подобных опасений. Смотрите, какой документ я для Вас раздобыл.

Он протянул Ио бумагу. Тот машинально развернул листок.

Текст гласил:

– 'Податель сего, господин Ио, свободно передвигается по Городу и вступает в общение с любым человеком, находящимся в Городе, по особому поручению Совета Обороны. В случае возникновения у подателя сего недоразумений с представителями военной или гражданской власти, а также иных опасных для него происшествий приказываю немедленно сообщить мне лично в любое

время дня и ночи.

Глава Совета Обороны Города

Адмирал Франческо Морозини'

Ио думал, что задает вопрос, но из его рта донеслось лишь изумленное и испуганное сипение.

– Ну, все же, совсем уж ликовать не стоит, - по- своему понял этот сдавленный писк Гогенхайм, - Убивать людей среди бела дня безнаказанно Вы, все- таки, не можете. Но от мелких неприятностей бумага Вас избавит.

– Как Вы ее получили?
– мрачно поинтересовался Ио, прочистив горло.

– Скажем так, одна могущественная персона принимает участие в Вашей судьбе, - объяснил Гогенхайм, - Имя я назвать не могу, извините. Отменить консилиум - не в его силах, но оттянуть, надавить куда надо, чтобы дать Вам возможность свободно пожить в Городе, а также выбить Вам вот такую замечательную справку, он может. Если больше вопросов нет, я сейчас распоряжусь, чтобы Вам принесли одежду.

– Погодите, доктор, - встрепенулся пациент, - А сколько времени мне придется ждать консилиума? Хотя бы примерно?

Доктор нахмурил лоб. Молча развел руками...

...- Вот так я и живу здесь на полном пансионе, с деньгами и волшебной бумажкой. Обошел Город вдоль и поперек, завел кучу знакомств, узнал прорву информации, и не продвинулся к успеху ни на шаг, - закончил Ио скорбный рассказ.

Старые- новые знакомцы сидели в таверне на Месе, куда зашли выпить по кружке поски и обстоятельно поговорить.

– Неужели Гогенхайм Вам так ничего и не рассказал?

– Представьте себе. Я уже и умолял его, угрожал, обзывал мучителем и взывал к совести.

– И?

– Сочувственно кивает в ответ, поддакивает в наиболее жалостных моментах - и молчит как рыба.

– Странная история... - только и смог сказать Никита, - Я, конечно, слышал об эксцентричности нашего новоявленного Галена. Но даже для Гогенхайма такой способ лечения выглядит неожиданно. А Вы не пробовали обратиться к кому- нибудь еще?

Ио растерянно развел руками.

– Кроме доктора я знаю в Городе только пару- тройку людей, которые за мной ухаживали в клинике. Но они то ли получили строгую инструкцию, то ли, на самом деле, не в курсе. А обращаться к другим членам консилиума просто боюсь. Как вопрос пациента 'Кто я?' может отразиться на его дальнейшей судьбе - я понятия не имею.

Собеседники замолчали. Кругом галдели посетители в замызганных туниках и вымазанных уличной грязью сандалиях. В воздухе стоял густой запах протухших рыбьих внутренностей, прокисшего вина и перегоревшего масла.

– Я очень надеялся, что Вы хотя бы знаете мое полное имя, - с грустью посетовал Ио.

– Простите, - сказал Никита извиняющимся тоном, - Но в прежнее наше знакомство я узнал только, что Вы - мой коллега, историк и писатель. Это все.

– А кто

меня Вам представил?
– ухватился за соломинку Ио, - Может быть, он знает обо мне больше?

– Нас познакомил Гектор, - Никита пожал плечами, - Замечательная во всех отношениях личность. Блестящий офицер, аристократ. Рекомендация такого человека для меня - высочайшая оценка. А он говорил о Вас исключительно в превосходных степенях. И как о литераторе, и как о человеке. К сожалению, месяц назад Гектор погиб. У нас тут, знаете ли, война.

Вдруг Никита встрепенулся.

– Да, кстати, я вспомнил! Он говорил, Вы участвовали в боевых действиях. Правда, не здесь, не в Городе. Защищали от Врага какую- то крепость, как, бишь, ее...

Никита пожевал губами, наморщил лоб, вопросительно уставился на Ио.

– Не припоминаете?

Ио молча повесил голову.

– Очень жаль, - прошептал он то ли по поводу забытого им замечательного Гектора, то ли о собственной нелепой судьбе, то ли обо всем сразу.

– Ну, не вешайте носа, коллега, - Никита осторожно дотронулся до его руки, - Не все так плохо. Меня- то Вы встретили. А я знаю в Городе всю интеллектуальную элиту. Если Вы и впрямь - известный литератор, хотя бы и не здешний, и уже бывали в Городе до Вашего беспамятства, кто- нибудь Вас обязательно вспомнит.

– Вы хотите мне помочь?
– Ио чуть расплакался от неожиданной надежды.

– А почему нет?
– Никита пожал плечами, - Хотя бы из уважения к памяти Гека. И потом, - Никита оживился, - Это же такой любопытный опыт! Какой же настоящий интеллектуал откажется поучаствовать в разгадывании такой интересной головоломки?

Никита ободряюще похлопал Ио по плечу.

– У меня уже есть идея, с кем нам надо встретиться в первую очередь...

***

Обычно Ио виделся с Никитой в Царьграде, хотя и в разных местах. В этот раз они договорились о встрече в районе Региа.

Ио рассеянно прогуливался по форуму Константина, неспешно наматывая круги возле одноименной колонны, глазея на сосредоточенно торопящихся горожан, крикливых торговцев и старцев с лысыми затылками, легким пушком на макушках и грязновато- белыми, как мартовский снег, волосами на подбородке. Старцы и похожие на них рано износившиеся интеллектуалы без определенных занятий беседовали под навесом о природе Божественного и актуальных вопросах политики.

...- Я слышал, после окончания войны адмирал Морозини собирается баллотироваться в градоначальники.

– Морозини? Этот мелкий жулик?

– Ну, палку- то не перегибайте. Вы говорите о главе Совета Обороны. Он фактически управляет Городом.

– Подумаешь! Великая честь управлять Городом, во главе которого может оказаться мелкий жулик вроде Морозини...

...- Знаете, какое новое оружие применил противник в районе Иерихона? Специальные подразделения проходят вдоль стен и воздействуют на них звуковыми волнами. Когда подберется резонансная частота, стены обрушатся.

– Вы думаете, наше командование этого не предусмотрело? В стенах при строительстве нарочно оставили пустоты, чтобы волны и вызванные ими трещины не могли распространяться.