Кэтрин Эбдон и черный оборотень

Танеева Селина

Из школы вышли по одному, только Мери и Виталина по-прежнему держались парочкой. Собрались около ближайшей скамеечки, на которой уже расположились старшекурсники, потом перешли к следующей компании, веселящейся неподалёку. Было ещё не очень поздно, только-только начало смеркаться, погода стояла погожая, и студенты не торопились в опостылевший за зиму замок. Поэтому никто не удивился и не подумал остановить группу, неторопливо двинувшуюся вокруг озера.

По дороге Виталина и Мери о чем-то шушукались, то и дело заливаясь смехом, Роберт пристроился к МакМалусу, и они, шли, сдержанно переговариваясь, как и положено мужчинам, отправившимся навстречу опасности. Роберт изо всех сил старался не выказывать

своего восторга, Кэти видела, что он едва сдерживается, чтобы не пуститься вскачь, вприпрыжку, кувырком. А сама она тащилась позади и отчаянно пыталась придумать довод, против которого не устоит никто, самый упрямый упрямец признает её правоту и повернёт назад. Но довод никак придумывался.

«И заклинания против чёрного оборотня я так и не нашла», – подумала она. Но этот аргумент не остановит Мери, ищущую приключений на свою голову. А глупенькая Виталина и представить себе не может, что очередная проказа, задуманная Мери, может оказаться последней. Гестису тоже упрямства не занимать, и втемяшилось же ему вдруг посмотреть на чёрного оборотня… А Роберт… ведёт себя как ребёнок! «То ли дело мы в его годы…» Хм… А ведь год назад и Кэти с друзьями, не думая, не гадая, влипли в серьёзную историю. И начиналась эта история совершенно безобидно, а закончилась драконами и гоблинами. Впрочем, ещё не закончилась.

Приблизились к лесу. На опушке, за кустами боярышника, угадывался домик Хагрида.

– Послушайте, – Кэти предприняла ещё одну попытку, – Давайте возьмем с собой собаку, Малыша! Чёрные об…

Мери остановилась и резко повернулась, так, что Виталина едва удержалась на ногах.

– Послушай, ты! Мы тебя не звали, ты сама решила пойти с нами!

– Я…

– Вот и не вякай теперь! Собаку… Ты ещё Хагрида прихвати!

– Неплохая мысль, – пробормотала Кэти.

– А ещё лучше – Дамблдора дождись и у него разрешения попроси! – пискнула Виталина.

Гестис жевал какую-то травинку и смотрел в сторону, всем своим видом показывая, как ему надоели эти девчоночьи перебранки. Роберт широко распахнутыми глазами смотрел по очереди на Мери, на Кэти, Виталину, опять на Кэти.

– Всё, хватит, – отрезала Мери. Кто с нами – пошли. Кто хочет дождаться Малыша, Хагрида, кого там еще? – пусть остаётся! Пошли!

– Ой, а не встретим оборотней, ландышей наберём, правда? – оживлённо щебетала Виталина.

Тропинка, извиваясь, скрылась в зарослях ежевики и боярышника, облачённых в яркую весеннюю листву. Над головами раскинулись лапы сосен и елей, иногда-иногда мелькал кусочек неба среди переплетённых ветвей грабов, дубов, осин… Пришлось вытащить волшебные палочки. Пять люмосов осветили тропу и пространство метров на пять вокруг. Ребята выстроились цепочкой, Мери возглавила маленькую колонну, Кэти шла замыкающей, огонёк на палочке Роберта, слепя, колыхался перед её лицом. Поэтому Кэти ещё немного приотстала. Теперь она ясно видела всех четверых своих спутников. Первое, что она сделала, войдя в лес, – ободрала молоденькую осинку, догнала Роберта и сунула пучок веток ему в руку.

– Это так, на всякий случай, – пробормотала она.

Шли быстро, высоко подняв над головой огоньки. Тёплый майский день давно сменился таким же тёплым вечером. Но Кэти пробирал озноб, и она даже не пыталась понять: от промозглой сырости или от тревожного беспокойства. Разговоры прервались сами собой; с тех пор, как вошли в лес, никому, даже Виталине, не хотелось ни шутить, ни смеяться. И лес угрюмо молчал: ни обычного весеннего птичьего гомона, ни жужжания насекомых. Только шорох шагов по тропинке и… Да нет, это тоже шорох шагов. Кэти нервно обернулась назад – темно, никого и ничего. Вот только… показалось или нет, что слева, меж тёмными силуэтами елей сверкнули кроваво-красные огоньки

чужих глаз? Кэти насторожилась… да нет, показалось, наверное. Она помахала веткой осины и прислушалась: всё тот же шорох шагов пяти пар ног.

Роберт споткнулся и вскрикнул.

– Что?! – тут же услышала Кэти сдавленный голос Мери.

– Всё в порядке, – ответил Роберт.

Но все уже остановились и сгрудились вместе, оглядываясь по сторонам. Кэти поняла, что напряжение и беспокойство одолели не только её.

Мери откашлялась и предложила:

– Ну что, пошли дальше?

Роберт и Гестис переглянулись, и Гестис кивнул. Кэти не ответила, она вглядывалась в тёмные силуэты разлапистых ёлок. Виталина, вцепившись в руку Мери, тоже упорно пыталась что-то разглядеть в полумгле.

– Мне кажется… – прошептала она, – там кто-то есть.

– Тс-с… – Мери стряхнула руку подружки и прислушалась.

Кроме громкого пыхтения Виталины и собственного дыхания, Кэти услышала только какой-то глухой топот. Не сразу она сообразила, что это не топот, что это её собственное сердце бьётся так громко и неритмично.

– Не сопи мне в ухо! – громко зашипел МакМалус, отшатываясь от Виталины.

– Пошли! – Мери двинулась дальше.

Остальные тут же последовали за ней, чтобы находиться поближе друг к другу. Вместо легкомысленного веселья, царившего поначалу, ощущалась смутная тревога, и даже страх. Кэти было не по себе, она давно уже чувствовала на себе чужой взгляд, недобрый взгляд, хищный, от которого мурашки бегают по спине и волосы шевелятся на затылке.

А тропа бежала всё дальше, уводила в самую глубь Запретного леса.

Кэти посмотрела на часы и поразилась: они шли уже почти час. Так далеко в лес Кэти ещё не заходила. На занятиях Граббли-Планк их никогда не пускали дальше опушки. А оборотень, который нынешней осенью заманил её в лес, воспользовался другой тропинкой и не успел забраться в самую глушь.

Мери остановилась. Виталина ткнулась ей в спину и стала рядом. Оказалось, что тропинка раздваивается: один рукав забирает круто влево, кажется, к дороге на Хогсмид. А вот правая дорожка вела в чащу.

– Куда теперь? – шёпотом спросила Виталина.

– Ещё не поздно вернуться, – предложила Кэти, надеясь, что ещё и впрямь не поздно.

Мери поёжилась, но, не говоря ни слова, решительно свернула направо.

Скоро лес, как ни странно, поредел, подлесок почти исчез, стало светлее. По-прежнему было неестественно тихо. Кэти отчётливо ощущала чужое присутствие. Ей не нужно было оглядываться, чтобы убедиться, что за ними пристально наблюдают.

И вдруг деревья неожиданно расступились, и путники, уже порядком уставшие, очутились на большой поляне. Не сразу заметили они, что на поляне, кроме них, есть кто-то ещё. Палочки давно погасили и попрятали в карманы – глаза привыкли к полумраку. Только Кэти оставалась во всеоружии: в правой руке палочка, в левой – ветка осины. И она первая заметила чужого. Сердце ёкнуло: кажется, всё повторялось. На поляне, прямо на траве, удобно расположился незнакомый человек. На нём были надеты голубые потёртые джинсы и розовая, в полосочку, рубашка. Он приветливо улыбался, глядя на ребят из-под смоляной чёлки.

– Ну вот, – Мери постаралась, чтобы вздох облегчения показался разочарованным вздохом. – Шли-шли, забрели чёрт-те куда. И вот, полюбуйтесь: даже в сердце Запретного леса встречаются люди.

Кэти пристально глядела в глаза незнакомцу. Тот, не переставая улыбаться, поднялся, непринуждённо потянулся и сделал шаг навстречу.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровался МакМалус.

– Добрый, добрый, – закивал незнакомец, неторопливо приближаясь к ним.

Кэти оглянулась на своих товарищей и вдруг заметила, что в руках у Роберта ничего нет.