Кей Дач. Трилогия
Шрифт:
– Надоело. Вчера я победил в парном финале «Властителей».
– Поздравляю. – Кей свечой вонзил флаер в небо, проигнорировав робкие попытки машины перейти на автоматику. Серебристая линза флаера замерла между голубой плоскостью неба и зеленой равниной садов. – У меня плохое настроение, пристегнись.
Томми молча щелкнул замками ремней.
– Поехали. – Кею вдруг вспомнились братья-шестерки, подаренные ему Матерью Семьи. – Мальчик, ты боишься смерти?
– Я уже один раз умер.
– Верно.
Флаер скользнул
– Томми, как убить бессмертного?
– Не знаю.
Ветки забарабанили по колпаку, разлетаясь зеленой трухой. Дач молчал.
– Я не знаю, Кей, – спокойно ответил Томми. – Отец знает… и Артур, наверное. Я – нет. Не психуй.
– Полковник Каховски сейчас обрабатывает Рашель, – сказал Кей, чуть поднимая флаер.
– Чтобы она легла под Императора?
– Чтобы отдала нам свою младшую сестру.
– И что тебе с того? – Флаер вновь перевернулся, набирая высоту. – Ты возмущен, как активист джексоновского фонда защиты детей в публичном доме Джиенаха.
– Я никогда не требовал жертв, Томми. Я не признаю себя ни плохим, ни хорошим. Просто поступаю так, как хочу.
– А теперь боишься, что Рашель принесет сестренку в жертву и тебе придется отвечать на благородство?
– Дурак. Мне придется отвечать на подлость.
Томми смотрел на Кея чуть улыбаясь. Потом улыбка пропала.
– Кей, знаешь, ты лучше, чем я думал. Ты залез в такие игры, где простые убийцы становятся святыми. И испугался.
– Да!
– Кей, ты же сам говорил, что судьба человечества стоит любых преступлений. У нас ведь нет выхода.
– Твой отец не оставил нам выхода. Вначале аТан, потом – «Линия Грез». Нельзя давать людям бессмертие, если они всего лишь звери. Нельзя делать их равными Богу, если они лишь люди.
– Ага. Ты ненавидишь «Линию Грез» не только потому, что ослабленное человечество сметут чужие. Тебе противна мысль о мирах, ставших воплощением тайных стремлений.
– Конечно. Даже наш мир может показаться раем по сравнению с ними.
– А каков был бы твой мир?
– Его не будет.
– Не веришь себе?
– Нет.
Несколько минут они молчали, лишь выл перегруженный двигатель, неся флаер над бесконечным садом. Редкие пятнышки усадьб, купола климатизаторов…
– Хочешь мороженого? – спросил Кей. – Здесь очень милые кафе.
– Хочу.
– Держись крепче.
Дач включил технический терминал флаера. Забарабанил по клавишам, вводя команды с такой скоростью, что Томми не успевал их фиксировать.
Машину тряхнуло, и гул двигателей исчез. Они перешли на сверхзвук.
– Круто, – оценил Томми. – Как ты отключил блокировку скорости? Напрямую?
– Нет, это невозможно. Ввел через сектор статистики информацию, что во флаере везут тяжелобольного правительственного курьера.
Томми засмеялся:
– Все ради того,
– Для меня это вполне уважительный повод.
2
Они вернулись поздно. Города Таури предлагали неплохие развлечения для тех, кто не стремился нарушить закон.
– Остыл? – приветствовала Кея Ванда. Она играла с котом в странноватую игру, раскладывая на столе цветные пластиковые пластинки. Кот, поглядывая на вошедших, двигал их лапой, выстраивая в линию.
– Как закончилась беседа? – вопросом ответил Дач.
– Нормально. Иди, Агат. Не надо так волноваться…
Кот спрыгнул со стола и гордо прошел к выходу, увернувшись от протянутой Томми руки.
– Конкретно, полковник.
– Первый сеанс очень короткий. Рашель и Лара уже ушли.
– Девочку зовут Лара?
– Да. Она сегодня перекрасит волосы, в полной уверенности, что это ее идея. И сменит простые контактные линзы на цветные.
– Этого хватит?
– Вероятно. Внешность – не главное. Остальное сделает ее поведение. – Ванда была немногословной. – Император вчера вылетел с Эндории. Через неделю он будет на Таури.
– В городе уже вывешивают флаги Империи, – сообщил Томми. – Все ждут Грея.
– И мы ждем. Есть такой хороший обычай встречи Императора – дети выносят цветы прямо к трапу корабля.
Дач присел на край жалобно скрипнувшего столика:
– Полковник, где вы освоили вербальную психоломку?
– В армии, – с легким удивлением отозвалась Каховски.
– Приходилось использовать в качестве агентов влияния детей?
– Нет, но я не думаю, что имеется разница. Главное – определить слабое место объекта. У Грея слабость – очень долгая жизнь, ну, и то, что он считает наш мир созданным для его желаний.
Почему-то Кей промолчал.
Радж умел пить. Шегал задумчиво смотрел на монтажника, медленно высасывающего второй стакан коньяку. Силовой колпак над их столиком был абсолютно прозрачен, но звуки гасил превосходно, в самом центре ресторана они сохраняли полное уединение. Браслет на руке Шегала, незатейливое эндорианское украшение, гарантировал конфиденциальность беседы еще надежнее.
– Не понимаю, – отодвигая опустевший стакан, сказал Радж. – Хотите протекции? Я ведь еще и не в штате, но могу попробовать…
Вячеслав покачал головой:
– Нет. Три года проверок – это слишком много.
– Допускаю…
– Я хочу твое место. Твое имя и документы.
Если Радж Газанов, монтажник-электронщик второго класса, и опьянел, то теперь он вновь стал собран.
– А мой скальп в придачу?
– Оставь его себе. Вместе с этим…
Шегал щелчком отправил через стол кредитную карточку. Радж повертел ее в руках, медленно опустил на кассовый терминал стола. Глянул на цифры и поднял глаза: