КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы
Шрифт:
В этой тюрьме содержались арестованные по ленинградскому делу. И там же установили «вертушку», чтобы следователи могли напрямую докладывать Маленкову о ходе допросов. Со временем сюда доставят и бывшего министра Абакумова…
Валерий Кузнецов:
— Мама не хотела верить в случившееся. Она почему-то думала, что отца отправили в Испанию делать революцию, поэтому муж не может ни позвонить, ни написать. Маму вскоре арестовали, а мы с сестрой ходили, пытались хоть что-нибудь узнать о родителях, но нас отовсюду гнали. Потом выставили из квартиры.
Семью Кузнецова не оставили в покое. Каждый день сына арестованного секретаря
Арестованную жену Кузнецова заставляли подписать показания, что ее муж враг народа. Она отказывалась.
Валерий Кузнецов:
— Маму пытали, часами держали в железном шкафу. Она рассказала об этом только через много лет после того, как ее отпустили…
С Вознесенским разделались иначе. Один из заместителей председателя Госснаба написал в Бюро Совета министров, что Госплан занижает план промышленного производства.
Совет министров и политбюро приняли 5 марта 1949 года постановление: «Признать нетерпимыми факты обмана Госпланом правительства, преступную практику подгонки цифр, осудить неправильную линию Госплана в планировании темпов роста промышленного производства, недобросовестное отношение к выполнению директив партии и правительства».
В тот же день Вознесенский был освобожден от должности заместителя главы правительства и председателя Госплана. Через день его вывели из политбюро.
В Госплан назначили уполномоченного ЦК. В июле он представил в ЦК записку о том, что «в период работы Вознесенского Н. А. председателем Госплана пропало большое количество секретных материалов, составляющих по своему содержанию государственную тайну».
В 1943-м была введена уголовная ответственность за случайную утерю секретных документов. В 1947-м закон «Об отвественности за разглашение государственной тайны и за утрату документов, содержащих государственную тайну» ужесточил наказание: за разглашение секретной информации отправляли в лагерь на срок от десяти до пятнадцати лет. Утвердили и новый, очень широкий список сведений, который составлял государственную тайну.
7 сентября Бюро Комиссии партийного контроля предложило ЦК «за нарушение советских законов об охране государственной тайны» исключить Вознесенского из ЦК и предать суду. Через неделю его вывели из состава ЦК, а 27 октября 1949 года арестовали.
В Ленинграде прошли массовые аресты. Самых заметных людей расстреляли. Из видных ленинградцев уцелел только будущий глава правительства Алексей Николаевич Косыгин, кстати родственник Кузнецова.
Валерий Кузнецов:
— Ни о суде, ни о смертном приговоре мы не знали. Только через год или полтора Микоян сказал моей сестре: «Скажи своим, что Алексея Александровича больше нет…»
Алла Кузнецова вышла замуж за сына Микояна Серго, и Анастас Иванович не возражал, хотя такое родство в те годы могло оказаться губительным.
Зато в трудную минуту исчезли другие родственники Кузнецовых — будущий глава правительства Алексей Николаевич Косыгин и его семейство. Испугались. Когда вдову Кузнецова (уже в хрущевские времена) выпустили, жена Косыгина Клавдия Андреевна прислала ей шубу и записку: «Зина, ты меня должна понять, я боялась за судьбу Алеши».
Под
— Ну как, Косыга, дела?
Будущему главе правительства в голову не приходило обидеться на барский тон вождя, который называл его, как дворового человека, кличкой…
Дочь Косыгина вышла замуж за Джермена Гвишиани, сына крупного чекиста — начальника личной охраны Берии Михаила Максимовича Гвишиани. Он родился в Тифлисской губернии, окончил двухклассное училище и больше нигде не учился, работал помощником повара и сторожем в больнице.
Летом 1928 года его взяли помощником оперуполномоченного в Ахалцихский райотдел ГПУ Грузии. Через семь лет он уже работал в аппарате НКВД Грузии и получил орден Трудового Красного Знамени Грузинской ССР.
Его служебный взлет начался в 1938 году. В его личном деле хранится такой документ:
«В связи с установленными нашими органами неоднократными намерениями участникор антисоветских формирований Грузии совершить террористический акт в отношении секретаря ЦК КП(б) Грузии тов. Берия — Гвишиани был назначен руководителем личной охраны тов. Берия и членов Правительства ГрузССР. На этой работе проявил себя как исключительно инициативный и энергичный работник и четко выполнял все задания».
Никто на Берию не покушался, это он себе набивал цену. Но Гвишиани приметил и назначил первым заместителем наркома внутренних дел Грузии, а в конце все того же 1938-го забрал с собой в Москву. Михаил Гвишиани получил внеочередное специальное звание — майор госбезопасности — и постановлением политбюро — должность начальника 3-го спецотдела Главного управления госбезопасности НКВД СССР (обыски, аресты, наружное наблюдение).
И почти сразу же Берия дал Гвишиани самостоятельную работу — он уехал начальником управления НКВД по Приморскому краю. Там он проработал много лет. Его сын Джермен без стеснения рассказывал о том, что в доме была прислуга — из числа заключенных.
Гвишиани-младший появился на свет в 1928 году, тогда его отец поступил на службу в органы госбезопасности. Поэтому он придумал сыну такое имя — Джермен, сложив первые буквы фамилий Дзержинского и Менжинского.
После расстрела Берии Михаила Гвишиани уволили в запас, в 1954 году он лишился звания генерал-лейтенанта «как дискредитировавший себя за время работы в органах и недостойный в связи с этим высокого звания генерала». Звания тогда лишали немногих — в основном тех, кто основательно запачкался кровью. Говорили, что от суда и расстрела его спас заместитель главы правительства Алексей Николаевич Косыгин. Помочь несчастному семейству Алексея Кузнецова испугался, а бериевского палача поддержал…
Бывший генерал вернулся в Тбилиси, где работал в Государственном научно-техническом комитете при Совете министров Грузинской ССР. Можно сказать, под началом своего сына.
Карьера Джермена Гвишиани, зятя Косыгина, сложилась на редкость удачно. Он стал заместителем председателя Госкомитета по науке и технике, курировал Управление внешних сношений — замечательная выездная работа. Потом еще и стал академиком. Бывший заместитель министра внешней торговли Владимир Сушков пишет, что косыгинского зятя западные фирмачи принимали с особой щедростью, не жалея денег на развлечения, так, одевался Гвишиани, знавший толк в жизни, только в Лондоне.