КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы
Шрифт:
На том основании, что наши реакторы, как правило, не защищены бетонными куполами, распространяется инсинуация, что советская атомная энергетика не учитывает последствий возможных аварий и опирается на низкую техническую базу. В западной пропаганде муссируются утверждения о якобы больших человеческих жертвах в результате аварии…
Комитетом государственной безопасности принимаются меры по контролю за поведением иностранных дипломатов и корреспондентов, ограничению возможности сбора ими информации об аварии на ЧАЭС и срыву попыток использовать ее для раздувания
Теперь, когда известны реальные масштабы чернобыльской трагедии и реальные данные о просчетах в создании реакторов этого типа, жутковато читать бодрячески-лживые записки такого рода. И это называется, КГБ снабжал руководство правдивой информацией?
Анатолий Сергеевич Черняев, бывший помощник генерального секретаря, вспоминает, как Чебриков позвонил Горбачеву с известием: Сахарова избрали в президиум Академии наук.
— Незрелая у нас академия, Михаил Сергеевич, — горестно сказал Чебриков.
Горбачев, пишет Черняев, издевался над его бдительностью. Издевался, но сохранял на высокой должности.
В сентябре 1988 года Чебриков дал большое интервью газете «Правда». В стране огромные перемены. Это, вообще говоря, уже другая страна. Понятно, что председатель КГБ мог не одобрять перемены, но он хотя бы должен был их замечать. По его словам это незаметно: «Зарубежные подрывные центры настойчиво пытаются внедрить в сознание советских людей мысль о том, что негативные явления в экономической и социальной жизни нашей страны вытекают якобы из самой сущности социалистического строя и что единственной возможностью добиться реального улучшения дел является отказ от сделанного нами исторического выбора, от социализма. Усиленно рекламируются ценности буржуазной демократии. К сожалению, находятся люди, которые, если можно так выразиться, „клюют“ на эту наживку».
На вопрос корреспондентов о задачах КГБ, Чебриков отвечает так: «Усилия чекистов сосредоточены прежде всего на том, чтобы своевременно вскрывать и пресекать разведывательно-подрывную деятельность иностранных спецслужб, а также враждебные действия антисоветски, антисоциалистически настроенных лиц внутри страны, направленные на подрыв и ликвидацию существующего у нас строя».
После этого интервью не прошло и месяца, как Горбачев передвинул Чебрикова с поста председателя КГБ на уже менее значимый пост секретаря ЦК. Формальный указ президиума Верховного Совета был подписан 1 октября 1988 года.
Чебрикова поставили курировать административные и правоохранительные органы вместо Анатолия Ивановича Лукьянова, который перешел первым замом председателя в старый еще Верховный Совет СССР.
Виталий Иванович Воротников, тогда член политбюро, записал в дневник: «Я знал, что Горбачев был недоволен, что в свое время по линии МВД Федорчука, частично якобы и КГБ, шла проверка отдельных моментов его работы в Ставрополье. Горбачев с возмущением упоминал об этом. Как они могли? Значит, помнил…»
У Валерия Ивановича Болдина, бывшего помощника генерального секретаря, своя версия относительно несложившихся
По мнению Болдина, Чебриков после смерти Андропова, как послушный функционер, добросовестно служил Черненко и постоянно его информировал о расстановке сил в партии и обществе. Он звонил и Горбачеву, информировал и его, но делал это довольно поверхностно, боясь, как бы об этом не узнал Черненко. Неуверенность и сверхосторожность Чебрикова ему дорого обошлись впоследствии. После избрания Горбачев искал пути переместить его. Став секретарем ЦК, Чебриков не имел прежнего влияния и тихо угасал, лишенный связей и информации…
Егора Лигачева перевод Чебрикова в ЦК не удивил:
— Это Горбачев решил. Никаких особых объяснений не было. Надо было иметь в секретариате человека, который бы занимался вопросами административных органов, национальной политики. Достаточно был информированный, порядочный человек. Я просто поддержал. Я не видел причин не соглашаться.
Генерал Виктор Георгиевич Буданов, который в те годы руководил службой внутренней безопасности в управлении внешней контрразведки Первого главного управления КГБ, говорил:
— У Чебрикова я бывал не один раз в связи с тем, что он занимался вопросами безопасности разведки. Он меня принимал, я знакомил его с результатами работы. Чебриков мне вручал орден. Чебриков был более формальный человек, чем Андропов. Чебриков — это воспитанный ЦК истукан. Определенное выражение лица, лощеность, шляпа с полями — образ профессионального сотрудника партийного аппарата.
— Но он понимал работу комитета?
— Да не надо быть профессионалом по этой части! Надо просто иметь хороших заместителей и тех, кто тебе докладывает и что-то рекомендует.
Почему все же Горбачев избавился от Чебрикова?
Первое время генеральный секретарь дорожил надежным и неамбициозным председателем КГБ, унаследованным от Андропова. Но потом увидел, что Чебриков не только внутренне сопротивляется духу перемен, но и не очень годится на эту роль. Молчаливый, строгий и немногословный Чебриков казался, наверное, человеком, который более всего боится сказать лишнего. Потом, видимо, выяснилось, что ему, возможно, просто нечего сказать.
Горбачеву был нужен человек с более широким кругозором, более гибкий и готовый ему помочь. Вот он и сменил Чебрикова на другого андроповского человека — Владимира Александровича Крючкова, о чем потом горько пожалеет.
30 сентября 1988 года на пленуме ЦК Горбачев произвел большие изменения в высшем руководстве. Отправил на пенсию Громыко, Соломенцева, Демичева, Добрынина. Поручил сельское хозяйство Лигачеву и Никонову, международные дела — Александру Яковлеву, а идеологию — Вадиму Медведеву.
Чебриков возглавил комиссию ЦК по вопросам правовой политики, но на новой должности проработал недолго.
Ровно через год, 20 сентября 1989 года, на пленуме отправили на пенсию первого секретаря ЦК Компартии Украины Щербицкого, секретаря ЦК по сельскому хозяйству Виктора Петровича Никонова и Чебрикова.