Кгб
Шрифт:
– ты не замерзнешь?
– спросил я, усаживая девушку в машину.
– неа.
– покачала она своей маленькой, но очень умной головкой.
– так что там у тебя стряслось?
– спросила она, когда я выехал в центр.
– переводят меня в Москву.
– ответил я.
– с понедельника уезжаю.
–
– ты хоть заезжать то в Рязань будешь?
– спросила Карина.
– не знаю.
– покачал я головой.
– если совсем не закабалят буду вырываться.
–
– а возьми меня с собой?
– вдруг сказала она.
– в гости или на совсем?
– усмехнулся я.
– вот про насовсем надо подумать.
– серьезно ответила девушка.
–
–
– тогда свистни, я сниму тебе квартиру.
– сказал я.
– ко мне то нельзя, сама понимаешь.
–
– знаю знаю.
– перебила меня Карина.
– закрытые дела, радиация, я все понимаю, что-то ты сегодня покладистый? вроде никак передо мной не провинился, обычно тебя не на долго хватает, но сейчас вроде ты давно не навлекал мой гнев, но при этом сама покорность.
– эх если бы ты только знала, как я перед тобой провинился девочка, я теперь сам себе этого не прощу до конца жизни, но Карина ни о чем не подозревала, она сидела совсем рядом и улыбалась мне во все тридцать два зуба, как в старые добрые времена.
– наверное взрослею.
– сказал я.
– давно пора.
– хлопнула меня по плечу Карина.
в театр мы приехали за двадцать минут до начала спектакля, заняли свои места в третьем ряду. драма мне не понравилась. смысл был в том, что некто Тартюф: бомж, аферист и разбойник, прикинувшись набожным человеком втерся в доверие к одному крупному дворянину. дворянин и думать забыл обо всех, прислуживал Тартюфу, как только мог и периодически мотался по государственным делам. Тартюф же времени даром не терял, ел, пил, сорил чужими деньгами, а так же подбивал клинья к молодой жене хозяина. были у хозяина какие то бумаги, которые могли его скомпрометировать перед королем, естественно он поведал о них своему благочестивому другу. а под конец его и вовсе переклинило, и он передал Тартюфу свой дом и состояние, именно тут то у него и открылись глаза, к тому же его молодая супруга наглядно продемонстрировала ему, какой Тартюф набожный человек. соблазнила бедного монаха, и в самый ответственный момент из под стола выскакивает разгневанный муж. набожный Тартюф разоблачён и осрамлен, но было поздно, все бумаги уже были подписаны, и все имение дворянина оказалось в руках у Тартюфа. выкурить наглого собственника хозяину помогают друзья, но тут всплывают эти проклятые бумаги, которые Тартюф успевает передать его величеству. дворянин в тюрьме, а Тартюф? а Тартюф становится депутатом! бедный! в конце на сцену вышел пузатый идеолог и пояснил тупому зрителю, что вот именно так и живет цивилизованная Европа, бандиты у власти, и нет на них никакой управы. Карина рассказала мне, что в оригинале король прощает дворянина, а наглого Тартюфа наказывает, здесь же наши постановщики специально изменили концовку в целях пропаганды.
дождь на улице усилился.
– я же промокну!
– пискнула Карина.
– а я тебе говорил!
– проворчал я.
– ладно садись, подвезу тебя в плотную к подъезду.
–
– поехал лучше к тебе.
– предложила она.
– завтра все равно выходной, просто я все замочу, а та ты сможешь донести меня на руках, я согреюсь твоим теплом, а туфельки не намокнут.
–
– ну нихера себе мотивация!
– чуть не вырвалось у меня.
– да я везде смогу нести тебя на руках.
– сказал вместо этого я.
– я думаю моя мама этого не поймет.
– сказала Карина.
– а то что ты домой ночевать не придёшь она поймет!
– парировал я.
– я же ей сказала, что иду в театр с подругой.
– прошептала девушка.
– у которой я иногда ночую.
–
– подруга естественно предупреждена.
–
– да ну тебя.
– обиделась Карина.
– да поехали.
– махнул рукой я.
– намек понятен!
–
– ну у тебя тут и бардак.
– сказала девушка, когда я, как и было договорено занес ее на руках в свой притон одинокого физика.
– ты хоть не замерзла?
– спросил я.
– если пустишь в ванную, то согреюсь.
– ответила та. я кинул ей полотенце, и девушка скрылась в душе.
– приберись пока на кухне!
– крикнула она из ванной.
– ну ладно.
– подумал я.
– раз уж ты просишь.
– я лишь успел протереть стол и замочить посуду, мне позвонил Прохор.
– пойдешь курить?
– спросил он.
– ща выйду.
– ответил я.
– я сейчас с Прохором постою и вернусь.
– крикнул я в душ. все-таки я находился у себя дома, и хозяек я сюда не приглашал, я понимал, что снова наступаю на старые грабли, но сейчас так будет лучше для нас обоих. интересно, почему так получается, что всю жизнь мне приходится бегать от Карины, ладно бы если бы человек был мне противен, а тут наоборот, получался какой то замкнутый круг: добиваться, потом бегать, приползать на коленях просить прощения, снова добиваться и снова бегать. клянусь это в последний раз!
Прохор сидел на корточках на площадке, он согнулся и часто дышал, какой-то он больной был, тутошний Прохор, а может придуривался хорошо.
– пошли на улицу.
– сказал я.
– ты что?
– прохрипел Прохор.
– хочешь, чтобы у меня опять пиелонефрит обострился.
– странно, вчера у него обострялось гипо.
– ладно, сиди тут.
– смилостивился.
– вот никто не понимает, что я болею.
– пожаловался он.
– вот вчера комиссар приходил, хотел привлечь за тунеядство, а я говорю, болею я, он мне говорит справку покажи.
– и тут Прохор согнулся и схватился за правый бок.
– с тобой че?
– испуганно подскочил я.
– да почечная колика.
– простонал тот.
– сейчас отпустит.
– Прохор выпрямился и громко выдохнул.
– кстати колика - это так в простонародии называют.
– сообщил мне он.
– а по-научному: колит!
– тут уже мне пришла пора хвататься за живот, но не от боли, а от смеха, со мной случилась настоящая истерика, так заразительно и от души я не смеялся давно.
– ты хоть знаешь, что такое колит?
– спросил я его сквозь смех. меня даже больше насмешила ни сама идиотская формулировка Прохора, а наисерьезнейшая интонация, с которой все это было сказано.
– колит.
– начал я менторским тоном.
– это воспаление толстого кишечника.
–
– да я откуда знаю!
– пискнул Прохор, сам начиная подхихикивать.
– я, когда в больницу пошел за справкой для комиссара, меня очередь оттеснила к самому кабинету проктолога, вот оттуда я и услышал такое.
– ну да!
– передразнил его я.
– проктологи конечно врачи, им виднее.
–
– ну вот!
– кивнул Прохор, и тут уже весь подъезд сотрясся от нашего совместного богатырского ржача.
– клоуны блин.
– повторял я в редкие передышки от смеха.
мы накурились, и я пошел домой. в зале было темно. Карина лежала в моей постели, завернувшись в одеяло.
– спишь уже?
– спросил я.
– ну спи, я сего на кухне постелю.
– я уже хотел направить свои стопы к шкафу, где лежали запасные одеяло и подушка, но тут одеяло откинулось, и предо мной предстала совершенно обнаженная Карина.
– иди ко мне.
– прошептала она. я резко попятился назад.
– ты чего?
– еле слышно выдохнул я.