Кгб

Белоярский Павел Николаевич

– ну иди же.
– продолжала манить меня эта бестия.

– ну же Хватов, ты же всегда этого хотел, ты думаешь я не чувствую, как ты на меня смотришь, я долго не могла решиться, но теперь я твоя, иди же скорее сюда! или ты думаешь, что в СССР нет секса.
–

– понимаешь.
– медленно сказал я, присаживаясь на диван.

– может быть тебе это сейчас покажется бредом, но я не тот Герман Хватов, которого ты знаешь, и которого ты в данный момент хочешь, именно поэтому я и не писал тебе всю неделю, потому что я не знал, что ты у меня есть, там откуда я пришел у нас с тобой ничего не получилась,

и ты помолвлена с другим человеком, у меня тоже есть семья!
–

– а я весь вечер чувствовала, что от тебя исходит что-то чужое. спокойно ответила Карина.

– говорят подобные вещи всегда чувствуешь, если любишь по-настоящему.
– заметил я.

– нет.
– сказала девушка.

– именно это чужое меня и привлекло. убирайся на свою кухню!
–

– пообещай мне одно.
– тихо попросил я.

– когда Герман сюда вернется, а я приложу к этому все усилия, не обижай его, он очень любит тебя, поверь мне.
–

– если он и в правду увезет меня в Москву.
– мечтательно прошептала девушка.

– я поеду с ним.
– так вот значит, чего тебе надо! в моей прежней в жизни на страничке Карины в контакте, в графе главное в жизни, было написано "карьера и деньги", здесь она была комсомолкой и самоотверженной студенткой, но на примере Бенедиктовича я уже знал, что изменились лишь обстоятельства, а люди и их характер остаются такими же. Карина, которую я знал была отличницей и карьеристкой, и эта Карина является такой же, просто под воздействиями обстоятельств и среды, ее качества развились по-другому. сегодня я заикнулся о переводе в Москву, и девочка решила брать быка за рога, а то убежит и на всегда. вот поэтому она и решилась, вот что ее и привлекло, вот зачем потребовался весь этот маскарад с туфельками и боязнью намокнуть. с такими мыслями я засыпал на полу собственной кухни.

когда я проснулся, Карины уже не было. на столе лежала записка.

– будь спокоен, Германа я не оставлю.
– гласила она.

– пусть, как объявится пишет.
– пусть конечно, но, когда это будет. Карина хочет в Москву, но Москве не нужен Герман без моих знаний. если только КГБ, то которое в космосе, позаботится и вживит ему блок данных. ну вот я и попрощался с Кариной. вспомнился Прохор, и его почечный колит, вот бы рассказать об этом Лене Машутскому, он бы поржал, как медик. а вдруг я знаком с ним и здесь. я достал телефон и залез в телефонную книгу, я аж присвистнул от удивления, когда там обнаружил контакт Леонид М, именно так у меня был записан Машутский. я нажал вызов.

– ало.
– послышался знакомый голос Лени. связь была такой, как будто Леня был на пальмире.

– Герман это ты!
– радостно спросил он.

– слушай.
– сказал я.

– у меня друг такое отмочил!
– но тут в трубке что-то защелкало, и связь с Леонидом оборвалась. я попытался снова набрать его, но номера в телефоне не оказалось, а журнал вызовов и баланс в один голос утверждали, что никакого звонка не было, что это еще такое, хотя какая разница, за неделю мог бы уже привыкнуть к чудесам. а завтра меня ждет Москва!

глава шестая: прецедент (рассказывает Дарья Хватова).

я

расстелила постель и улеглась на тохту, ребенок пригрелся у меня на груди и тоже засопел. сколько я проспала я не знаю. я проснулась от громкого стука в дверь, Яночка зашевелилась у меня на груди. я кое как продрала глаза и вскочила с постели. за дверью оказался давешний Лемуриец.

– координатор Анна ждет вас.
– объявил он.

– следуйте за мной.
–

– можт я сначала умоюсь?
– раздроженно ответила я.

– нас предупреждали о том, что вы очень щепятильны в этих делах.
– кивнула обезьяна.

– интересно кто?
– фыркнула я.

– ни Петя ли?
– я прошла к раковине и занялась регулировкой воды. кое как ее отстроила. на раковине лежал какой то почуханный обмылок. превознемогая отвращение я умылась им. пасты и щетки здесь конечно же не было. зато нашелся зубной парашок. я кое как привела себя в порядок, чтож будем считать умывание удовлетворительным.

– я готова идти.
– сообщила я, и мы вышли из комнаты. Лемуриец вывел меня на верх из подвала. мы снова оказались в помещении с компъютерами. мой проводник распахнул передо мной среднюю дверь.

– прошу!
– провозгласил он. сам же остался снаружи.

я очутилась в просторном и светлом кабинете. на столе стоял обыкновенный человеческий компъютер, без всяких жидкостей и консолей. в кресле сидела красивая шатенка лет тридцати, когда то ее личико было смазливеньким, но от частых дум и переживаний оно начало покрываться морщинками. за собой она скорее всего не следила, а себя не жалела, работала на износ, как и многие современные девушки.

– совсем старо выгляжу? усмехнулась она, прочтя все на моем лице, нет дело тут вовсе не в телепатии, просто бабы всегда остро чувствуют подобные взгляды.

– а я ведь старше тебя всего то на два с половиной года.
– улыбнулась хозяйка кабинета.

– но время так или иначе берет свое, те годы, кторые я прожила здесь задом на перед состарили меня, а не омолодили, как это казалось бы не логично.
–

– где я?
– нетерпеливо спросила я.

– и что вам от меня нужно?
–

– давай обо всем по порядку.
– подняла руку женщина.

– меня зовут Анна Князева, в прошлом году , по основному времени, я так же как и ты попала сюда, в виде глупой и ничего не понимающей девочки, тебе хоть проще, ты встречалась раньше с Лемурийцами, знаешь о нейтрино и бывала в тонком мире, я же не знала об этом всем ничего. я жила в городе Новосибирске, оконьчила с отличием экономический факультет в местном университете, но на работу устроиться не смогла. никому я была не нужна со своим депломом и оценками. на работу брали смазливеньких дурочек с длинными ногами, или деток, чьи родители имели обширные связи, у меня же не было ни того ни другого. отец алкоголик, а мама умерла. я работала официанткой, но не теряла надежды устроиться по специальности. и вот меня приглашают на собеседование в сиб. нефть. но ттоли я случайно перепутала здания, толи так все и было задуманно, я угодила в пространственно временную аномалию, а через нее попала сюда.
– аномалии, год назад, тогда Герман тоже угодил в такую аномалию, и если бы не Мадэст, то он бы оттуда сам ни за что не выбрался.