Шрифт:
2.1
Уверен, ты с ними справишься.
В глубине души Мирон боялся что его, как клона, – а значит, движимое имущество – поместят на какой-нибудь склад технических приспособлений. Но страхи не оправдались. Для Ясунаро Карамазова на стратоплане Ниппон Эйр была зарезервирована каюта первого класса.
На самом деле, это была не каюта – просто отгороженный от остального салона закуток, наподобие кабинки в ресторане. Но в нём были кресло-трансформер,
Живая стюардесса – неслыханная роскошь на автоматизированном лайнере – в традиционном серо-розовом кимоно, с кукольным личиком и утыканной подвесками-кандзаси прической, принесла бутылку шампанского и хрустальный бокал.
Мирон не удержался и попробовал. Судя по этикетке – натуральное коллекционное вино, двадцать седьмого года выпуска. На вкус – как бенгальский огонь с лимонной кислотой.
А потом он достал Плюсы, специальный коннектор, который напоследок вручил ему Соломон, и открыл кожаный дипломат – модуль с Платоном как раз умещался между сменой чистого белья и костюмом из наноткани, свёрнутым в упругий рулон.
Выход в Плюс на борту лайнера был запрещен, во избежание кибератак на систему управления, но Мирону он и не требовался. Если верить Соломону, брат ждет его прямо…
– Здорово, аллигатор.
Продрал озноб. Тот же голос, те же интонации. Только звучит он не с соседней кровати, застеленной одеялом с Бэтменом и ночником в виде слоника, а прямо в голове.
– Привет, крокодил.
Губы ответили сами, без команды мозга. Слова, которые он не слышал и не говорил двадцать лет, всплыли в памяти сами собой.
– Батареи хватит на тридцать минут, – сказал голос Платона. – Так что прибереги вопросы "как ты там?", "какого хрена?" и "что ты наделал?" до того момента, как подключишь модуль к питанию.
Мирон невольно усмехнулся. А братец знает его, как облупленного… Ведь именно эти вопросы – может быть, не в том порядке – он и собирался задать.
– Тогда спрошу про другое… – Мирон прикрыл глаза. – Мелета знала? Знала, что ты больше не человек?
– Я – человек. Просто нематериальный.
– Ответь на вопрос. Пожалуйста.
– Да. Она знала. Как и остальные.
– То есть, она совершенно сознательно пожертвовала собой?
– Это в план не входило. Вы оба должны были улететь в вингсъютах.
Мирон скрипнул зубами и покрепче вцепился в податливый подлокотник умного кресла.
– Ладно, – кивнул он, хотя собеседник его и не видел. – И что твой план подразумевает дальше?
– В Токио ты должен отыскать человека по имени Китано. Профессор Китано. И убедить его нам помочь.
– Всего-то? – восхитился Мирон. – Отыскать в тридцатимиллионном городе, причём незнакомом, какого-то мужика! Зачем он тебе?
– Он работал с нашим отцом. Есть вероятность, что он знает, что происходит.
– Подожди… – Мирон прикоснулся
– Думаю, гораздо раньше. Но это сейчас не важно.
– А что важно? – Мирон понял, что кричит. Осторожно выглянул из кабинки… Вышколенная стюардесса лучезарно улыбнулась.
– Важно то, что грядёт новый миропорядок. И мы должны помочь ему свершиться.
Платон не мог заметить, что его колотит. Старший братец и раньше-то не слишком хорошо разбирался в эмоциях, а теперь, став голосом в стальной коробке, и вовсе утратил зачатки чувствительности.
– Мы? Вдвоём? – переспросил Мирон. – И как ты себе это представляешь?
– Когда ты выпустишь меня в Плюс, я обрету функции, недоступные ни одному человеку.
– То есть, поднимешься на уровень Бога?
– Если тебе так понятнее.
Мирон проглотил колкость. Брат имеет право на некоторую язвительность. Чёрт, наверное ему кажется, что Мирон мыслит со скоростью черепахи… Квантовому существу сложно подстроиться под медленный и неторопливый мир аналоговых устройств.
– Что я должен делать? – спросил он.
– Отыскать профессора Китано, – терпеливо, как маленькому, повторил Платон.
– Может, всё-таки объяснишь поподробнее?
– Ты помнишь, чем занимался наш отец?
– Ммм… смутно. Это имеет отношение к делу?
– Отец хотел создать "Мост" между Плюсом и Минусом.
– А разве наушники и Ванны не выполняют эту функцию?
– Частично. Только частично. Отец хотел… абсолютного слияния. Он мечтал устранить препятствие между квантовой решеткой Матрицы и человеческим сознанием.
– То есть, избавиться от физического тела?
– Именно. Но не успел. Потому что умер.
– Но, я так понимаю, ты продолжил его работу. И добился успеха.
– Наполовину.
– Поясни.
– Я смог закодировать свой разум, своё сознание на жестком носителе. В этом конструкте.
– Но не знаешь, как "переместить" его в Плюс. Как избавиться от конструкта.
– Надеюсь, с этим поможет профессор Китано. Если он не забросил разработки, начатые вместе с нашим отцом, если он доверится тебе и согласится помочь…
– Слишком много "если".
Мирон хотел спросить, как Платон согласился на столь рискованный шаг – поместить своё сознание на жесткий носитель – не имея готового решения, но сдержался. Сверхосторожный и предусмотрительный старший брат всё просчитывал до мелочей. Если он так поступил, если не побоялся доверить свой разум квантовому модулю – значит, другого варианта просто не было.