Кибердемоны. Призрак

Зимин Дмитрий

Дополненная реальность, мать её так.

Несмотря на противопотную таблетку, Мирон моментально взмок. Что случилось? Он набрал неправильную комбинацию? Но пневмозамок открылся, в двери уже образовался небольшой проём...

Выдохнув, он повернулся боком и скользнул в щель. Если действовать быстро, если не тормозить, он успеет. Обязан успеть.

Но проскочив внутрь, опешил. Это была вовсе не комната! Это был громадный склад. Полки тянулись

вдаль и вширь, теряясь в полумраке.

Вой сирен не смолкал, освещение начало мигать в тревожном ритме. Этот ритм, вместе со звуком, давил на глазные яблоки, побуждал опуститься на колени, накрыть голову пиджаком и замереть... В ожидании, пока не прибежит охрана и не наденет наручники.

Зажмурившись, стараясь отключиться от рёва сирены, Мирон ощупью забрался во внутренний карман пиджака. Достал пакетик с масляной капсулой. Раздавил её между пальцев и поднёс к лицу. Глубоко вдохнул...

Свежая, ошеломительно резкая мятная волна хлынула в мозг. Она затопила сознание, расплескалась где-то за глазными яблоками и осела в горле, делая разум онемевшим, отстраненным и холодным, как кубик льда в морозилке.

Эту капсулу тоже дал Соломон. Уже на прощанье, когда Мирон одной ногой стоял на асфальте.
– Если станет совсем невмоготу, - сказал он, - Раздави это и вдохни.

Наверняка - забота Платона. Старший брат всегда знал, когда он начинает паниковать...

Повинуясь скорее инстинкту, нежели разуму, Мирон зашагал между полок, бегло сверяя маркировки с той, что хранилась в памяти. Первый ряд... Второй... Десятый... Сюда вой сирен почти не долетал, и он задышал ровнее. Свет, правда, продолжал мигать, что не добавляло комфорта, но с этим пришлось смириться.

Коробочка обнаружилась в шестнадцатом ряду, на пятой снизу полке. Просто лежала там, ничем не защищенная, будто приглашая: подходи кто хочешь и бери...

Мирон подошел. Сунул руку в карман и достал ту, с имитацией прототипа. Быстро, словно кто-то мог заметить, поменял их местами...

– Платон?

Спина закаменела. Рука, сжимающая коробочку задрожала от напряжения и он чуть ослабил хватку - так недолго и сломать вещицу. Медленно, мышца за мышцей, расслабил тело. Голос не был угрожающим. Скорее, удивленным. Даже немного робким. Мирон сделал глубокий вдох, и придав лицу досадливо-раздраженное выражение - именно так поступал старший брат, когда ему мешали - оглянулся.

– Вы не знаете, что происходит? Почему сирены? Мы должны выйти наружу или как?

Не военный. Мягкий вязаный кардиган, воротник сорочки завязан смешным галстуком-бабочкой. Из седого пушистого венчика волос вырастает куполообразная лысина. Глаза - за архаичной роговой оправой очков. Профессор политехнического вуза, прямиком из двадцатого столетия.

Местный архивариус. Не опасен. Если не заподозрит диверсию и не достанет штатную Беретту...

– Я тоже не знаю, зачем сирена,

Михал Андреич. Очевидно, учебная тревога.

– Вы так думаете?

– Если пожар - сработали бы распылители пены. Землетрясений у нас в области не бывает. На то, что в здание МОСБЕЗа проник недоброжелатель - Мирон позволил себе высокомерно усмехнуться - шансы настолько мизерные, что их не стоит даже учитывать. Остаётся - учебная тревога.

– Полагаю вы правы, - кивает Михал Андреич, и поправив очки, собирается удалиться. Но вдруг останавливается. Смотрит испытывающе на Мирона.
– Я думал, вы завершили прототип, - говорит он.
– Об этом говорил генерал-майор...

– Да, так и есть, - Мирон старается не моргать слишком часто. И не сжимать коробочку слишком крепко. Где-то глубоко внутренний голос отсчитывает секунды.
– Но после испытаний меня попросили внести некоторые коррективы, и...
– он пожал плечами, как бы давая понять: - Что с них, военных, возьмешь? Заказчик есть заказчик.

– Ясно, - профессор вновь собрался уходить, но потом опять повернулся к Мирону.
– Скажите, э... Платон... А они... действительно... Так хороши?

Мирон слегка пожал плечами.

– Мне, признаться, трудно судить. Как разработчику.

– А можно я...
– Михал Андреич смотрел на коробочку с каким-то особым вожделением.
– Можно я сам попробую? Всего на минуточку?

– Ну, вообще-то...

– Никто не узнает. Мы с вами сегодня вообще не виделись. А?

– Ну хорошо, - Мирон откидывает крышку и протягивает коробочку на ладони. Попутно мельком заглядывает внутрь...

Две пиявки. Очень похоже на обычные биомолекулярные Плюсы, но совершенно прозрачные. А еще казалось, что они дышат... Или просто подрагивают, будто сделаны из желе.

Мирон непроизвольно сглотнул.

– И как ими...
– профессор вопросительно посмотрел Мирону в глаза.

– Просто вставляйте в уши, - как можно увереннее ответил он.
– Не бойтесь.

Подцепив пальцами одну за другой обеих пиявок, Михал Андреич сунул их в свои большие, покрытые седым пушком уши. Пиявки сжались и полностью скрылись в слуховых проходах.

– Ох, иже еси на небеси!
– вскрикнул архивариус и покачнулся. Мирон инстинктивно подхватил его под локоть.
– Это что такое?

Очки съехали на бок, сам он пошел красными пятнами.

– Вы в порядке?
– участливо спросил Мирон. Архивариус открыл глаза, повернулся, ощупывая вокруг себя воздух, как слепой, и вновь посмотрел на Мирона.

– Полагаю, для первого раза достаточно?
– спросил тот.

Где-то, на краю сознания, продолжала выть сирена...

– Да, наверное.

Вытащив пиявок, профессор вернул их в коробочку. Затем снял очки и достал большой клетчатый носовой платок.

– Ну как?
– спросил Мирон.