Кибершторм
Шрифт:
– Что случилось? – тихо спросила Сьюзи.
– Все пропало.
– Что пропало?
Чак опустил голову.
– Все.
30-й день
21 января
– Мы слишком долго ждали.
– Ты не так смотришь на проблему.
Утром мы на заднем дворе укладывали поленья в печь.
Кто еще, кроме Чака, нагревал бы воду для ванны с помощью дровяной печи? Эта мысль меня позабавила.
Горный
– Мы все здесь, мы почти здоровы, – продолжал я. – Ну и что, если пропали какие-то запасы?
У нас была свежая талая вода – ее ручеек тек по горе совсем рядом с домом, продовольствия хватило бы на несколько дней. Чак объяснил, как пользоваться приложением, с помощью которого можно узнавать съедобные растения. Кроме того, мы могли ловить рыбу и ставить капканы на зверей – про это я ничего не знал, однако у нас было отдельное приложение.
Осторожно прижимая больную руку к телу, Чак взял полено и бросил его в печь рядом с ванной. Хижина стояла на относительно ровной земле. Навес, под которым стояла ванна, был нам примерно по плечо.
– Ты прав. – Он рассмеялся и покачал головой. – Невероятно, да?
Люк крутился под ногами – нашел палку и теперь радостно бегал, сшибая листья. Его словарный запас состоял всего из десятка слов, и поэтому он не мог сказать нам, как он рад, что вырвался из коридора в нашем доме, но достаточно было видеть его улыбку. Я взглянул на сына внимательнее: грязное лицо, бритая голова, рваная одежда… Сейчас, когда малыш с визгом носился по лесу, он напоминал дикое животное.
Зато, по крайней мере, вид у него был счастливый.
Те, кто ограбил дом Чака, унесли не все. Забрали продукты и снаряжение из хранилища, выкачали горючее из генератора, утащили газовые баллоны. Однако в шкафах на втором этаже осталась чистая одежда, и спальни тоже никто не тронул.
Был невредим и запас кофе.
Выспавшись на свежих простынях, я проснулся рано и все утро просидел в кресле-качалке на крыльце, грея кофейник в костровой чаше перед домом. Мы находились на высоте двух тысяч футов, и с крыльца открывался прекрасный вид на восток, на горный хребет, тянущийся в сторону Мэриленда.
Кофе я не пил уже больше недели, и сейчас он показался мне волшебным напитком.
Я вспомнил одну теорию, про которую где-то читал: Ренессанс начался отчасти потому, что в Европу завезли кофе – он придавал энергии душе. Я рассмеялся – в то утро я мог в это поверить. Я почти забыл ужасы, которые мы пережили, и перестал задумываться о том, гибнет наш мир или нет.
Попивая кофе, я заметил вдали пятнышко черного дыма. Чак предположил, что топят печку его соседи Бэйлоры.
– Как думаешь, скоро вернется Тони? – спросил я.
Мы обещали отвезти
– С минуты на минуту, в зависимости от того, как далеко заехал. – Чак поднял брови. – Если вернется.
У Чака возникло подозрение, что Тони может отправиться во Флориду, к матери.
И в тот момент мы услышали рев двигателя. Чак рефлекторно потянулся к ружью, стоявшему у поленницы, затем расслабился. Это был звук нашей машины. Тони вернулся.
– Если вернется, да? – сказал я со смехом.
– Мальчики, вы для меня ее греете? – раздался певучий голос, и дверь сарая распахнулась.
У входа стояла Лорен.
Она засмеялась, смущенно потирая бритую голову.
Вчера ночью, успокоив Чака, мы бросили нашу завшивленную одежду у входа и надели то, что нашли в шкафах.
И еще побрились наголо – все, даже женщины.
– Только для тебя, детка, – засмеялся я, хлопая по стенке ванны. Я потер свою вспотевшую, гладкую голову и улыбнулся жене.
К счастью, когда мы прибыли, ванна была полна воды. В городском водопроводе, трубы которого тянулись вдоль дороги, напора не было, а наполнять ванну из ручейка пришлось бы целую вечность.
Воду в ванне мы нагревали не для удовольствия, а для уборки. Чак нашел в подвале таблетки хлорки, и сейчас мы собирались очистить одежду – и самих себя.
Перед домом машина захрустела гравием, а затем двигатель умолк.
Кто-то хлопнул дверцей.
– Мы здесь! – крикнул я.
Через несколько секунд появился Тони.
Он был выше и плотнее Чака, так что найденная в шкафах одежда едва на него налезла, и поэтому сейчас он выглядел комично. Джинсы оказались на два дюйма короче, чем нужно, и слишком узкими, а куртка и майка – слишком тесными. Бритая голова довершала образ сбежавшего из тюрьмы преступника.
Тони увидел, что мы улыбаемся, и рассмеялся.
– Я словно вступил в секту! Побрили головы, прячемся в горах…
– Только не пей «кул-эйд», – фыркнул Чак, кивая в сторону ванны, а затем наклонился и закрыл дверцу печки, в которой уже пылал огонь.
Люк подбежал к Тони, и тот поднял его на руки.
– Все в порядке?
Тони кивнул.
– Там полно людей. Я не хотел влипать в неприятности, и Винс просто вышел.
– Видел что-нибудь? – спросила Сьюзи. – С кем-нибудь разговаривал?
– Электричества нет, мобильники не работают. Я боялся останавливаться – слишком большой риск, – так что ни с кем не общался.