Киллер на удалёнке
Шрифт:
— Какое уголовное дело? Погибший сам виновник аварии. Вот если бы в него автомобиль врезался и он погиб, тогда да, а так… Молите бога, что бы пострадавший на вашу семью в суд не подал за повреждение транспортного средства.
— А он не подал?
— Думаю, если бы подал, то Вы уже были бы в курсе.
— Пожалуй, Вы правы, но… но ведь смерть моего отца очень необычная… Неужели не будут проводить следствие?
— Поговорите с капитаном Карташовым. Он заинтересовался этим случаем. Я ему позвоню.
…
— Можно? — Андрей заглянул в кабинет. Двое мужчин одновременно
— Я, — ответил блондин в синем свитере. — Что Вы хотели?
— Поговорить с Вами хотел. Я Андрей Шишкин. Меня к Вам Антон Караваев направил. Он должен был Вам позвонить…
— Да, да. Звонил. Только я покурить собирался, — Илья выразительно скосил глаза в сторону своего коллеги. — Вы курите?
— Курю. И с удовольствием составлю Вам компанию. — Андрею тоже хотелось побеседовать с Карташовым с глазу на глаз.
Илья сказал, что пострадавшая сторона в полицию не обращалась. Все вопросы, скорее всего, решила страховая компания. А по поводу странной смерти капитан только руками развёл:
— В нашей практике не было ничего подобного. Я честен перед Вами, Андрей.
— Скажите, а я могу попросить лично Вас разобраться в смерти моего отца?
Карташов посмотрел на него с удивлением.
— Могу ли я нанять Вас как частного детектива? — уточнил Андрей. — Я заплачу.
— Не надо меня нанимать и мне платить. Я сам хочу разобраться в этом деле. И давайте договоримся так: если мне станет что-то известно, то я Вам сообщаю, а если Вам что-то удаётся узнать…
— То я сообщаю Вам. Идёт.
— Когда похороны? Я хотел бы посмотреть на окружение Вашего отца. Если нет возражений, конечно.
Андрей не возражал. Наоборот, был рад, что Илья согласился пусть неофициально, но заняться этим делом. Обсудив некоторые детали дальнейшего общения, они попрощались.
Часть 4 глава 4
Илья, озадаченный увиденным в прозекторской и разговором с Андреем, сидел в своём кабинете и перелистывал дело, от которого его оторвал Караваев. Сосредоточиться на материале дела Карташов не мог. Перед глазами стояла картина тела с отсутствующим в нём сердцем.
— Нет, представляешь?! Так и сказала мне, что я должен о ней заботиться, — вывел его из задумчивости голос Стаса Васина, коллеги, тоже капитан по званию. Наливая кипяток в чашку с растворимым кофе, возмущался Стас. Перед ним на столе в полиэтиленовом пакете лежали пирожки.
— А разве не должен? — лениво поинтересовался Карташов.
Васин задумался. Затем сказал уверенно:
— Это она должна обо мне заботиться!
— Так насколько я понимаю, она и заботиться. Ты каждый день на работу приносишь то пирожки, то бутерброды. Вчера пиццу принёс. Рубашки у тебя всегда чистые. Наглаженные. И это притом, что она работает. Весь день на ногах, между прочим.
— Так она баба! Это её прямая обязанность — обихаживать мужчину. И вообще она должна мне быть благодарна за то, что я с ней живу.
— С чего это? — теперь Илья с интересом смотрел на своего коллегу.
— Она приезжая. Лимита. Где бы она
— Слушай, ты её не на вокзале подобрал. — Илью очень задело такое пренебрежение по отношению к девушке. Иринку он знал давно. Уже три года стригся только у неё. — Работала себе девочка в салоне красоты. Кстати, мастер она отличный. К ней запись на месяц вперёд. И комнату снимала. И прекрасно со всем справлялась. И если бы не ты, то нашёлся бы другой мужчина. Можешь не сомневаться.
— Ой, да кому она нужна! — отмахнулся Стас. — Обычная девчонка, каких много.
— Может, она и обычная девчонка, но она твоя девчонка. И ты, как мужчина, должен заботиться о ней ничуть не меньше, чем она о тебе.
— Ой, знаю я таких заботливых… некоторые о своей жене так заботились, что аж развелись потом. — Уколол Стас Илью.
— Развелись — и что? — пожал плечами Илья. Прошло больше пяти лет, как он разошёлся с Анной. Несмотря на такой срок, рана ещё не зажила. Когда встречался с сыном и видел свою бывшую, невольно сжималось сердце. Коллеги знали, что развод для него был болезненным, и не лезли с вопросами, а Стас, то ли тактичностью не отличался, то ли характер у него был зловредный, но несколько раз задевал Карташова за живое. Илья обычно посылал его беззлобно или отмалчивался, а тут вдруг сам пошёл на разговор. — А знаешь почему?
— Почему?
— Потому что у нас было всё с точностью до наоборот. Я любил, заботился, а она это принимала как должное. Вот как ты сейчас принимаешь Иринкину заботу. Знаешь, думаю, Анна меня не любила вовсе.
— Тогда зачем за тебя замуж выходила?
— Была влюблённость, которая не переросла в любовь. Так, наверное. — Илья был рад, что разговор с коллегой отвлёк его от странной гибели Шишкина. — Говорят, такое бывает. И потом, ей было приятно, что её любят. Кстати, это мы с ней не ужились, а со своим новым она прекрасно живёт. Счастлива. Хорошо выглядит.
— Вы общаетесь?
— Можно и так сказать. — Уклонился от ответа Илья.
— Слушай… неужели тебе не обидно, а?
— Насильно мил не будешь.
— Но ведь это ты от неё ушёл. Любил и всё равно ушёл. Так?
— Так.
— Почему?
— Просто, как арбуз. Не захотел жить с человеком, который ко мне безразличен. Знаешь, кто бы и что не говорил про безусловную любовь, рано или поздно хочется, что бы тебя тоже любили. Ну, или что бы оценили твою заботу. Были благодарны, что ли… Игра в одни ворота когда-нибудь надоест. Вот мне и надоела.
— Некоторые говорят: «Моей любви хватит на нас двоих».
— Ошибаются.
— Думаешь, Ирка тоже может уйти?
— Думаю, что рано или поздно твоё равнодушие ей надоест.
— А как же тогда слова поэта: «Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей»?
Илья уже был готов ответить, что и поэтам свойственно ошибаться, но в это время на столе у Стаса зазвонил местный телефон.
— Васин у аппарата. Да… сейчас будем. Вот блин! — положил Васин трубку. — Труп у нас, Ильюша. Да не где-нибудь, а в кафе «Добрые люди». До Нового года всего ничего! — сокрушённо покачал он головой.