Киллеров просят не беспокоиться
Шрифт:
Он вспомнил ее слова, тогда в казино: "...пришел человек и от нечего делать погубил...". И еще про то, что хорошее никогда не кончается плохо. А если что-нибудь закончилось плохо, значит, что-то с самого начала было не так. Наверное, она была права. Но к кому это относилось в большей мере: к нему или к Крекшину, ведь история, которая закончилась вчера смертью Наташи, начиналась в Киеве, где она познакомилась с этим человеком?
Нестеров вышел из ванной с твердым намерением все-таки слетать из Нового Уренгоя
В его номере сидел высокий облезлый старик, при виде Нестерова он встал и протянул ему руку.
– - Станислав Борисович Сокиркин, -- представился незнакомец.
– - Он -- сторож, -- объяснил Нахрапов, -- сторож школы No 679, в которой работает Моисеева. Вот пришел ко мне утром, возле прокуратуры дожидался.
– - А потому что я вас одного из законников и знаю. Так сказать, личное знакомство. Ваш сынок у меня на особом положении: я ему завсегда без сменной обуви проходить разрешаю, если забывает...
– - Медвежья услуга, -- смутился Нахрапов.
– - Так твой сын у Моисеевой учится?
– - вскользь уточнил Нестеров.
– Ну-ну, так что вас привело сюда, Станислав Борисович?
– - Спрашивали ее вчера. У меня спрашивали. Один высокий молодой парень... да уж мужчина.
Полковский достал из портфеля фоторобот подозреваемого.
– - Такой? Какой?
– - Оба, -- ответил старик, разглядывая зачерненные портреты, сделанные ночью со слов Моисеевой.
– - Как это оба? Вы уж не пугайте, -- остановил его Нестеров, -- вы же сказали, что Моисееву спрашивал молодой человек.
– - Да уж мужчина, -- поправил Сокиркин.
– - Ну?
– - Баранки...
– - начал было Сокиркин, но под строгим взглядом Нахрапова продолжал уже тише: -- Баранки, значит, сижу пью с чаем. Ем, то есть. Нету никого, а школа закрыта. Стучат. Стучит. Вот этот.
– - Сокиркин показал на того, что был на фотороботе без усов.
– - Вот этот?
– - Полковский встал удобнее, чтобы видеть фоторобот.
– - Ага. И через стекло спрашивает, а где, мол, Елена Ивановна, она в школе должна быть...
– - В какое время он приходил?
– - Погоди, не перебивай, -- важно отмахнулся старик.
– - Я ему говорю: школа закрыта, а учителей нет ни одного, их в каникулы на пушечный выстрел к производству не затянешь. Он и ушел.
– - Так который, вы говорите, час был?
– - повторил Полковский.
– - В семь-восемь. Говорю же, ужинал я.
– - Кажется, я кое-что понял. Подозреваемый разыскивал Моисееву, так как узнал, что ее отпустили из СИЗО. Он выяснил, где могут быть Моисеевы. Узнал, что в Новый Уренгой прилетел генерал ФСБ, а также что здесь и Терехова. Он приходит в гостиницу сначала к ней, потом видит, как Моисеевы уходят домой, и едет за ними, захватывая с собой Терехову, раз я обнаружил ее связанной. У него не было другого выхода, как вырубить меня, а Наташу забрать...
Старик помялся
– - А вот этот, усатый, спрашивал про Моисееву, как только она прилетела со своими зверушками. Завуч, то есть Николай Николаевич Науменко, ему выдал ее адрес, она-то уже ушла, а мужик не знал, куда с аэропорта ее багаж везти.
Следователи переглянулись. Их беспокойство немного улеглось, потому что спрашивал Моисееву один и тот же человек. Это было ясно.
Ранним утром, после ухода сторожа Сокиркина, трое следователей еще оставались в номере Нестерова.
Нахрапов сидел надутый, вспотевший, над верхней губой блестели крупные капельки пота.
– - Вижу, мое присутствие здесь лишнее, -- сказал он, -- вы что же, избегаете меня?
Нестеров вздохнул и ответил ученику в заданном тоне, хотя ему было не до иронии:
– - Алексей Николаевич, ты же не баба, чтобы я тебя избегал. А если баба, то пошли в баню, попаримся.
Нахрапов бережно, легонечко стукнул себя по лбу и воскликнул восторженно:
– - Ну, конечно, у меня же тут внизу такая банька сибирская, настоящая, с пельменями и пивом! В любой момент...
Нестеров задумался: а может, и правда залечь на верхнюю полочку да дать себя отхлестать вот такому громиле, с его богатырскими кулаками?
– - А выпить купим?
– - спросил он.
– - Очень уж хочется выпить, если честно.
Напрасно Полковский сделал попытку удержать Нестерова от необдуманного шага. Нахрапов уже побежал договариваться, поднимать банщиков, официантов, истопников. А Нестеров вытягивал из чемодана белье и чистую рубашку.
– - Кто же парится на заре? Да пока ее протопят. Вам же лететь надо, Николай Константинович, -- увещевал Полковский.
– - Вот и позвони в аэропорт, -- с жаром сказал Нестеров, -- вот и закажи билетик мне в Киев, только тс-сс. И айда в баньку, жуть как истосковался по пару...
Полковский позвонил в аэропорт, заказал билет для Нестерова и поплелся за ним, как подконвойный.
Банька была растоплена быстро и умело. На столе в светлой горнице возникли горшочки с жарким, рыба, пирожки и расстегаи, пельмени и икра. Чай, само собой, подавали без остановки, а пышущие жаром блины с икрой запивали водочкой, когда тело охлаждалось после очередного отдыха в трапезной.
Первым стал одеваться Полковский. Как наиболее трезвый, он посмотрел на часы и обнаружил, что до нестеровского рейса остается полтора часа. Сказав об этом генералу, Полковский поднялся в его номер и принес вниз все вещи: чемодан, бритву и блокнот. Оформил выезд дорого гостя у администратора. Вольва Саабовна расхваливала генерала и его очаровательную спутницу, с которой он приехал и которую выводил в ночной Уренгой...
Нестеров собрался с трудом. Особенно тяжело далось оружие, которое никак не хотело попадать в кобуру под мышкой.