Киллеров просят не беспокоиться
Шрифт:
Николай Константинович решил идти напролом. В Киеве это ему сошло с рук, и теперь он не волновался. Ему казалось, что Никиты дома нет, а своей интуиции он привык доверять. Вошел в небольшой, уставленный автомобилями дворик и подошел к нужному подъезду.
Подъездная дверь была заперта на кодовый замок, шифра которого Нестеров, естественно, не знал. Пришлось дожидаться, пока кто-нибудь не выйдет из подъезда. Его служебный автомобиль стоял на выезде со двора, так чтобы его было не очень-то видно, но чтобы водитель мог наблюдать за дверью.
Наконец-то
Марина улыбнулась и втащила его в квартиру. Она похорошела и располнела, но обабилась. Нестеров только сейчас подсчитал, сколько же ей лет. Выходило тридцать пять. "Как странно, -- вдруг подумал Нестеров, -- она тоже Марина, как та в Киеве, что по контракту с Никитой за деньги согласилась жить с его пожилым отцом, спать с ним в одной постели, выполнять его капризы и прихоти. Только та в два раза моложе этой".
В ту радостную разноцветную пору, когда они встречались, Марина в свои двадцать восемь казалась такой же девочкой, как киевская крекшинская наложница. Она была тогда изящной, доверчивой и наивной. Впрочем, в любом возрасте влюбленная женщина кажется наивной и доверчивой. А потом берет и бросает вас -- вероломно и вовсе не наивно...
Нестеров уже вошел в квартиру и осматривался.
– - Хорошо живешь, -- одобрительно констатировал он, обозрев зеркальный потолок прихожей.
– - Муж дома?
– - В отпуске, -- сказала Марина.
– - Отъехал на юга.
– - Чего ж тебя с собой не взял?
– - Наверное, взял бы, но у нас ребенок, его деть некуда.
– - Вот как? Не знал, поздравляю. Можно познакомиться?
В этот момент из коридора раздался звук приближающейся коляски, и женщина вывезла в холл мальчика лет пяти.
– - Извините, мы не слышали звонка, -- смутилась женщина.
– Поздоровайся, Коленька.
Мальчик поздоровался. Марина раздраженно отвернулась от всех и пошла в большую кухню, дверь в которую была открыта.
Ребенок сидел в инвалидном кресле, ножки его были атрофированы, короткие, они висели над полом, безжизненно покачиваясь.
Нестеров сглотнул ком, заставил себя улыбнуться и поздоровался с малышом.
– - Назад!
– - неожиданно скомандовал он, и прислуга быстро увезла кресло.
– - Что с сынишкой?
– - спросил он, оборачиваясь.
– - Ничего. Зачем ты пришел?
– - А что?
– - нарочито встал в позу Нестеров.
– - Или боишься, что муж неожиданно вернется? Это тот тип, которого я тогда с тобой в машине видел?
– - Когда -- тогда? Ты здесь раза три дежурил, выслеживал. И наивно полагал, будто я не замечаю.
– - Да. Тогда я все еще был влюблен и наивен...
– - Что ж, больше не страдаешь? Ну и слава Богу.
Марина села за стол, закурила. Кухня была длинная, уютная, по одну сторону шел дубовый гарнитур с мраморной поверхностью,
– - Хорошо живешь, -- повторил Нестеров.
– - Так вы зарегистрированы?
– - Да, -- ответила Марина, -- а ты думаешь, что ради меня не стоило бросать жену?
– - Это смотря кому, -- Нестеров начинал искренне раздражаться, -- если бы я развелся, ты бы за меня и не пошла, а пошла -- так сбежала бы с чемоданами вскорости, у меня ведь не было и нет таких денег.
– - А-а, что ты знаешь!..
Нестеров снова вспомнил киевскую Марину.
Ждать Никиту в этой квартире было бесполезной тратой времени. Марина знает, что он в отпуске. Даже если Никита и нагрянет сюда, открывать огонь по нему при жене и сынишке -- последнее дело.
– - Где, ты говоришь, он работает?
– - уточнил Нестеров.
– - Так тебе я нужна или мой муж?
– - Мне никто не нужен, с чего ты взяла?
Нестеров не то хотел сказать, но Марина уже взвилась.
– - С того взяла, что когда бывший любовник приходит к женщине, значит ему что-нибудь нужно, значит по делу. Он побеседует-побеседует, на больного ребенка посмотрит, о проблемах расспросит, а потом выложит свое дельце. Так, мол, и так, помоги, старушка, в том-то и в том-то...
– - Откуда такой опыт?
– - не удержался Нестеров.
– - И много любовников так тебя огорчало?
– - Не твое дело, ты что, ревнуешь до сих пор?
– - Когда это я тебя ревновал?
– - Нестеров обиделся, чувствуя, что Марина попала в точку, ревность волной вскипала в нем с того момента, как он подошел к этому дому.
– - Если ты моим мужем интересуешься, то объясни -- зачем. Это ведь неспроста? Что, знакомства ищешь?
– - Ты так говоришь, будто я тайком прополз в твой дом и что-то выведываю.
– - А что, разве не так?
Нестерову все больше хотелось уйти. Но он должен был оставить последнее слово за собой.
– - Так, сдаюсь, сдаюсь, -- мягко сказал он.
– - Мне действительно нужен твой муж, я слышал, он специалист в "Севресурсе", больше мне не к кому обратиться.
Марина тяжело вздохнула, как бы говоря, что она этого и ожидала.
– - Но его нет. Он уехал на Кипр. Он даже не звонит. Запер меня в золотой клетке и...
Она не договорила, но и печали не было на ее лице. Пожав плечами, включила чайник.
На прощанье она сказала Нестерову, что ее муж, Никита, действительно работает в "Севресурсе", в Департаменте безопасности, и когда он вернется, Марина Нестерову позвонит. Он долго раздумывал, стоит ли обеспечить безопасность Марины и ребенка, предупреждать ее о ведущемся следствии, но потом решил, что им ничто не угрожает. На всякий случай он позвонил из машины оперативникам из своего управления и попросил подежурить на углу Серебряного переулка и улицы Арбат, предварительно подключив телефон квартиры к прослушиванию. "Многим не равное -- pluribus impar", -промурлыкал он.