КИМ 1

Дмитрий

На следующем плакате, который Ворошилов, продемонстрировал слушателям, были фотографии уже французских танков.

– Теперь перейдем к Франции, - произнес Ворошилов.
– Танков у них очень много, и все они разные. Начать стоит с того, что французы придерживаются деления танков на пехотные, предназначенные для прорыва обороны и непосредственной поддержки пехоты в бою, и крейсерские, используемые для быстрых фланговых операций, эдакий бронированный аналог кавалерии.

Как я уже сказал, танков у французов много, поэтому про все я рассказывать не буду, а остановлюсь только на особо примечательных образцах. Из

пехотных танков Франции хочется обратить внимание на модель «R35», являющуюся дальнейшим развитием их знаменитого «Рено FT17». Это неплохо защищенная машина, имеющая броню толщиной до сорока миллиметров и вооруженная сорокасемимиллиметровой пушкой. Таким образом, этот танк, как минимум, не уступает нашим БТ, а возможно, что и превосходит их.

Также из пехотных танков заслуживает внимания танк «Рено B1», в первую очередь, из-за своей необычной компоновки. Как вы можете видеть на фотографии, вооружен этот танк сразу двумя пушками, причем семидесятипятимиллиметровая располагается в лобовом листе корпуса, а сорокасемимиллиметровая - во вращающейся башне. Сама машина при этом более защищенная, и имеет броню толщиной до шестидесяти миллиметров.

Также на вооружении французской армии состоят тяжелые танки «2C», разработанные еще в конце Германской войны, но не успевшие принять участия в боях. Примечательны эти танки только длиной более десяти метров и массой в семьдесят пять тонн, из-за чего обладают плохой проходимостью и представляют из себя отличную мишень.

Нужно отметить, что на новых французских танках используется цельнолитая башня. Такой способ производства, конечно, сложнее, но башни, лишенные сварных швов, получаются более прочными. Мне кажется, что нам следует перенять этот способ изготовления башен.

Сделав еще пару глотков воды, Климент Ефремович снова перелистнул плакат.

– Из европейских стран стоит еще упомянуть Чехословакию, - продолжил свой рассказ Ворошилов.
– В этом году они серийно начали выпускать легкий танк образца тридцать пятого года. В каком-то смысле это аналог нашего Т-26, только несколько лучше защищенный и имеющий только одну башню с тридцатисемимиллиметровым орудием. Насколько я могу судить, это весьма неплохой представитель своего класса, однако, никакими техническими новшествами он похвастаться не может.

Больше в Европе ничего заслуживающего внимания не производится. Остается сказать несколько слов о США. На вооружении американской армии до сих пор состоят французские «FT-17» и английские «Марк восемь», являющиеся венцом развития ромбовидных танков времен Германской войны. Также они производят легкие танки «М1» с чисто пулеметным вооружением и «М2», вооруженный тридцатисемимиллиметровой пушкой. Колесно-гусеничный танк Кристи, послуживший прототипом для наших танков БТ на вооружение армии США принят не был.

Вот примерно так, товарищ Говоров, и обстоят дела с танками в других странах мира, - заключил свой доклад Ворошилов и с наслаждением присосался к стакану с водой.

– Значит, мы в настоящий момент уступаем Германии, но находимся на одном уровне со всеми остальными, - подытожил Говоров.
– Что ж, не так уж и плохо!

– Только англичане к нам вряд ли высадятся, не говоря уже про американцев, - усмехнулся Ворошилов.
– А вот немцы до нас дойти вполне могут.

– Согласен, товарищ нарком, - кивнул Говоров.
–

Значит, нам срочно нужен новый танк!

– Не просто новый, товарищ Говоров, - счел нужным заметить Халепский.
– А такой, который не только будет лучшим на момент принятия его на вооружение, но и останется таковым в течение долгого времени!

– Вы считаете это возможным?
– скептически поинтересовался Говоров.

– Во время работы над докладом мне серьезно помогли товарищи из НКВД, - вмешался в назревающую перепалку Ворошилов.
– Помимо предоставления разведданных о танках разных стран, они провели их анализ и сформулировали концепцию нового танка. Товарищ Белов, вам слово!

– Здравствуйте, товарищи!
– встав, произнес Максим.
– Позвольте представиться тем, с кем еще не знаком, - начал он, окинув взглядом конструкторов.
– Меня зовут Максим Иванович Белов, я являюсь лейтенантом государственной безопасности и на данном совещании представляю Особое Информационное бюро при наркоме внутренних дел.

Отвечая же на вопрос товарища Говорова, я могу сказать, что, по мнению нашего бюро, мы можем создать танк, который в течении долгого времени будет оставаться лучшим в мире. Но, чтобы этого добиться, нужно задать для него опережающие технические требования и заранее заложить возможность для модернизации.

– И каким же ваше бюро видит новый танк?
– заинтересовался Халепский.

– Боевая масса нового танка должна быть в районе тридцати пяти - тридцати восьми тонн, - ответил Максим, подходя к плакатной стойке и демонстрируя эскиз танка.
– Лобовая броня толщиной миллиметров девяносто - сто, бортовая - от шестидесяти до восьмидесяти. Вооружение - длинноствольная пушка калибром в семьдесят шесть миллиметров.

– Ну у вас и запросы!
– восхитился Говоров.
– Тридцать пять тонн, надо же! Скажите, товарищ Белов, вы сформулировали только общие цифры, или же вы можете рассказать про вашу идею танка более подробно?

– Могу и подробнее, - улыбнулся Максим, подходя к одной из плакатных стоек и демонстрируя собравшимся корпус будущего танка.
– Как отметил в своем докладе товарищ Ворошилов, в английских танках применяется такое прогрессивное решение, как размещение бронелистов под рациональными углами наклона. Мы проконсультировались с инженерами, и они подсказали нам, что, если разместить бронеплиту под углом в шестьдесят градусов от вертикали, горизонтально летящему снаряду придется преодолеть броню, вдвое превышающую толщину самой бронеплиты. Также при таких углах бронирования значительно повышается вероятность рикошета.

Исходя из этого мы и рисовали корпус будущего танка. Как вы можете видеть на эскизе, носовая часть корпуса сформирована из трех бронеплит, одной нижней и двух верхних, - продолжил Максим, ткнув указкой в эскиз.
– Такая конфигурация брони дает максимальный шанс того, что снаряд, скользнувший по лобовой броне, уйдет в бок, а не под башню[2]. Верхняя часть бортовых бронеплит также расположена под углом в шестьдесят градусов.

Максима слушали молча, не перебивая. Особенно заинтересованными казались конструкторы Морозов и Кошкин, уже догадавшиеся, что именно им предстоит воплощать идеи Максима в металле. С не меньшим интересом слушал и Халепский, да и с лица Говорова как-то быстро исчез весь скепсис.