Киммерийский аркан

Боровых Михаил

А самому Кериму, великому эмиру Афгулистана надо учиться жить, всегда чувствуя на своем горле киммерийский аркан.

Каррас посмотрел Кериму в глаза.

– А с тобой нам надо будет еще поговорить о твоей женитьбе. С нашей дочерью ты получишь хорошее приданное. Тысячу киммерийских мечей.

Под мечами Каррас конечно же имеет в виду не сами прямые клинки, но людей, которые обучены владеть этими клинками.

После трапезы Каррас на некоторое время уснул, но Кериму не спалось. Проснулся великий каган ближе к закату. Он легко поднялся,

немолодой, но все еще обладавший ловкостью тигра.

– Если хочешь, Керим, возвращайся в свой каменный мешок. Там отныне твое место. А мы поедем проведать лагерь нашего воинства. Скоро твоей казне станет немного легче. Тебе придется кормить не всех моих людей. Дагдамм возьмет часть из них пойдет к границам страны Па-Те-Ни, чтобы выполнить то, зачем мы выступили в этот поход. Он должен будет вернуть и привести мне на суд и расправу нечестивых богю, которые предали клятву, скрепленную кровью. Вот так я караю отступников! Если богю думают, что найдут убежище у царей-жрецов, то они ошибаются. Все земли, на которые может ступить копыто киммерийского коня - мои.

Каррас взглянул Кериму прямо в глаза.

– Мой меч - ваш меч, моя рука - ваша рука, великий правитель.
– поклонился Керим.

– Не вздумай предать нас.
– тихо сказал киммерийский каган. И после краткой паузы добавил.
– Сынок.

XVI. Поход Дагдамма.

– На страже стоят верные люди. Наши посвященные братья. Здесь мы можем говорить смело.
– сказал Фелан.

Кидерн усмехнулся. Вообще-то кривая ухмылка была его обычной реакцией на чьи угодно заявления. Фелан давно знал Шкуродера. Но почему-то сейчас усмешка Кидерна вызвала у него вспышку гнева.

– Что смешного я сказал, Кидерн?

– Ничего. Я вспомнил кое-что про свою старшую жену.
– ответил мастер меча.

Своеволие Кидерна было непреодолимой проблемой. Шкуродера можно было только убить, но не усмирить.

– Так ты не расскажешь нам эту смешную историю?

– Расскажу. Моя жена отличается естественной женской стыдливостью. Стесняется справлять нужду вблизи от становища. И вот бывало, отойдет на две сотни шагов в степь, а вокруг ни деревца, ни камушка. И садится у всех на виду, но в отдалении. Вот такая у моей жены смешная привычка.

Рассказанная Кидерном история имела отношение к сбору Круга. Они встречались якобы тайно, но на самом деле, на виду у всех. Все знали, что в шатре Фелана устраивают встречи воины из братства Крома.

– Да, каган знает, кто мы и что мы состоим в братстве.
– прямо сказал Фелан.
– Но он не знает о том, что мы обсуждаем на своих встречах.

– Ты в этом уверен?
– опять сдерзил Кидерн.

– Да. Иначе Каррас уже приказал бы убить нас всех.

– Надо убить его раньше, чем он решится убить нас. Я готов.
– сказал Кидерн.

– Тебя тут же изрубят на куски его названные.
– возразил Коди.

– Я не боюсь смерти. Я уже умирал.
– ответил Шкуродер.

–

Твоя отвага не подлежит сомнению. Но что нам даст убийство Карраса прямо сейчас?

– А есть ли у нас еще время? Неужели ты не видишь, что происходит? Что этот полукровка творит с киммерийцами, с каганатом, со Степью? Он перемешивает племена. Он забыл дедовских богов и поклоняется Небу. Он убил многих своих родичей. Каррас только по имени сын Конана, на самом деле он, прежде всего, внук Гуюка. Он хочет быть ханом всей Гиркании, и он идет к этой цели. Ты видишь, на кого он опирается! Все эти полукровки, сыновья ночи и иноплеменники. Усыновил огнепоклонника, надо же!

Сказав эту пылкую речь, Кидерн замолчал.

– Брат Кидерн прав.
– тихо начал Перт.
– Он прав, когда рассказывает нам о преступлениях Карраса. Он прав, Каррас по крови гирканец, он хочет жить и править по-гиркански. Но смерть Карраса ничего не решит сейчас. Если Карраса убить, то верные ему люди не только изрубят на куски Кидерна. Они убьют нас всех. Рядом с Каррасом всегда эти железные псы - Наранбатар и Гварн с их лучшими воинами. Если Кидерн убьет Карраса, то Гварн набросится на нас

– Когда братья Крома стали бояться драки?
– возвысил голос Кидерн.

– Мы не боимся драки, Кидерн. Но есть разница между отвагой и глупостью. Ты хочешь умереть и отправиться к Владыке Могильных Курганов, мы уважаем это. Но мы хотим не просто убить человека по имени Каррас, мы хотим переменить путь, по которому идет весь народ киммерийцев. Для этого нам нужна не славная смерть, а победа. Нам не победить Нарабатара, Гварна и Дагдамма.

– Дагдамм ненавидит отца.
– сказал Коди.

– Ненавидит за то, что отец его тиранит, это верно. Но если кто-то убьет его отца, он набросится на убийцу с яростью. Таков Дагдамм. Кто-то из них троих обязательно догадается, кто стоит за смертью Карраса. Вместо старого Карраса каганом станет молодой Дагдамм. Зачем нам Дагдамм во главе каганата?

– Убить бешенного Дагдамма.
– сказал Кидерн, скорее, чтобы позлить товарищей.

– И Адара?

– И Адара убить. И Нейла. И всех их ублюдков от всех жен. Вырезать всю семейку. Тогда каганом сможет стать один из вас.
– приложив руку к сердцу Кидерн поклонился братьям, но в его поклоне было что-то издевательское.

– Это путь к войне всех против всех! У каждого найдутся верные люди, и будет большая война.

– Значит, будем и дальше терпеть этого гирканца у себя на шее. Пусть он покоряет народы и царства. Пусть отнимает у нас старинные вольности одну за другой. Пусть сделает нас всех покорными, как безбровые шалыги. А мы будем сражаться в его войнах, пировать на его пирах и ждать, пока он умрет от старости, верно?

– Нет. Каррас должен умереть от меча Крома. Но не сейчас. Даже ты, Кидерн не знаешь всего, что происходит. Прямо в это время на Западе наши братья готовятся к грядущему восстанию. Смерть Карраса важна лишь, когда она честь единого целого.