Кино, масоны и любовь
Шрифт:
— Иди ты, Стеф. Я пошла в СПА, как ты и хотел.
Оглянулась, увидела осуждающее выражение лица нашего режиссера и, конечно же, смягчилась. Ну, не люблю обижать людей. В два прыжка добежала к нему, встала за спину, положила руки на плечи и заворковала в самое ушко:
— Мы обсудим, Стеф. Мы все с тобой обсудим. А сейчас, мне действительно, надо идти. Уход за красотой еще никто не отменял.
Стефанс сразу растаял. Обхватил мои руки своими, и я услышала растроганное:
— Ты самая лучшая, Габи, одна ты меня понимаешь. Давай вечером
Я низко — низко склонилась прямо к его уху, страстно задышала и сквозь интимный стон прошептала:
— А для этого надо чаще ночевать дома, сукин ты сын, а не шпариться с разными девками по углам, — и предупреждая его возражения, добавила — но я не против куда— нибудь сходить, например, на съемку.
Мои руки оглаживали его шею, затылок, спускались на грудь. Все так же страстно дыша, я продолжила:
— Мы затягиваем съемку, Стеф. Сроки конкретно поджимают. Не хочешь снимать что — то глобальное, давай закончим мелочевку. Те две сцены, о которых мы говорили с тобой три дня назад.
— Ты отказываешься от выходного?
— Я хочу быстрее закончить картину.
— Но я уже всех отпустил.
— До вечера еще масса времени. Позвони Генриху, пускай соберет всех, кто нужен.
— А что ты так разволновалась, откуда такое желание работать?
— К Милене приехали племянники. Я обещала сегодня вечером показать им съемочный процесс. И, конечно, ребята хотят увидеть великого режиссера, обладателя четырех Золотых грифонов, великого Стефана Голдена!
Лестью от Стефана можно было добиться всего, чего угодно.
— Ну, хорошо, давай снимать. Не хочешь отдыхать, как знаешь.
***
На съемочной площадке царило вялое оживление. Ливси сегодня не было, капризная звезда никогда бы не согласился на дополнительную съемку, но он нам и не был нужен. Сцены были крошечные, проходные, я там появлялась буквально на пару минут.
Милену с племянниками уже впустили, и они, оживленно переговариваясь между собой, пожирали глазами все наше безобразие. А я вертела головой, выискивая чужие лица.
Кто же ты Сэм Фрид? Здесь ли ты сегодня? Как и все съемочные площадки мира, наша тоже не была исключением — это был проходной двор. Шлялись все, кому хочется. До семи я еще нервничала, а когда большая минутная стрелка переползла на пять минут восьмого я, вдруг, успокоилась.
Заметку Джону Коллинзу я сегодня сбросила. Оставалось ждать звонка Хельги. Для нас будет лучше, если с шантажистом я начну общаться уже после разговора с ней. Телефон я взяла на съемочную площадку и время от времени поглядывала на экран.
Восемь часов, девять, десять… Милена с племянниками ушли еще час назад. Наша работа подходила к концу. Мой телефон молчал. Наконец, Стефан дал знак, что съемка закончена, и я побрела к себе в вагончик. Только успела переодеться, как раздался стук в дверь.
— Войдите, — крикнула я.
В дверь протиснулся высокий
Я вопросительно уставилась на вошедшего.
— Добрый вечер, Элла, — поздоровался он.
Сердце бухнуло куда — то вниз, вернулось на место и быстро— быстро застучало. Кровь прилила к голове, руки сразу вспотели. Ах, вот вы какой Сэм Фрид!
Я, продолжая молчать, лишь недоуменно приподняла брови.
— Я вижу, вы не исправляете мою ошибку, — хмыкнул незнакомец.
— С кем имею честь разговаривать? — наконец выдавила я.
— Я Сэм Фрид, адвокат мистера Ливси.
Надо же! Так я и думала.
— Извините, мистер Фрид, я сегодня очень устала. Если у вас нет ничего важного, не могли бы вы перенести наше общение, скажем, на завтра?
— Боюсь, у меня очень важный вопрос, мисс звезда, поэтому мы переговорим сегодня.
— Я не имею ни малейшего желания разговаривать с вами, — капризным тоном произнесла я и надула губы.
— И все — таки, вам придется меня выслушать. Я посылал вам письмо, назначал встречу. Вы проигнорировали мое приглашение. Должен уведомить вас, что ваша тактика ошибочна. Бегать от меня не выход. С другой стороны, будем справедливы, вы же не знаете, чего я хочу от вас, поэтому я не могу обвинить вас в невыполнении моих условий. Дилемма, госпожа ванн Рей?
Не показывать испуга. Не показывать испуга и растерянности. Выше нос, Габи. Вдохни глубже, немного откашляйся. Вот так! И улыбайся, улыбайся, чертова кукла.
Я растянула губы в улыбке, надеюсь не насквозь фальшивой.
— Вы говорите странные вещи, мистер Фрид. Или не Фрид?
— Здесь я мистер Фрид.
— Вы понимаете, что лучше разговаривать не здесь? Вы бы хотели, наверное, чтобы наш разговор остался в секрете? Так вот, у вас ничего не выйдет. Сейчас сюда примчится Стефан и будет вас донимать сценарием к новому фильму.
— Сюда никто не придет, мисс ванн Рей. Для всех я пошел к вам для того, чтобы уговорить сыграть в новом фильме главную роль. Я предупредил Стефана, что если он хочет получить этот сценарий, то нам никто не должен мешать. А он хочет, поверьте мне. Я понимаю в этом толк.
— Чего вы хотите? — мне показалось глупо и дальше оттягивать наш разговор, поэтому я просто опустилась в свое кресло и приготовилась слушать предложения.
Гость неторопливо огляделся, подвинул к себе одинокий стул, стоящий в углу, спокойно на него опустился и уставился на меня немигающим взглядом. Да! Порода была видна издалека! Чем — то он мне напомнил моего бывшего жениха — герцога ванн Клеменса.
— Напрасно вы не пришли в «Монмаранси», — с сожалением произнес он, — там бы мы поговорили с большим комфортом.