Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.13
Шрифт:
Прилетев в г. Великий Гусляр, Удалов решил дойти от аэропорта до дома пешком, потому что была хорошая, правда, несколько пыльная погода.
Удалов шел по дороге в течение нескольких минут, когда ощутил, что сумка в его руках стала значительно тяжелее, чем первоначально. Он отнес этот эффект за счет своей личной усталости, вызванной трудной командировкой и длительным пребыванием в аэропорту. Однако с каждым шагом сумка становилась более увесистой, и в результате Удалову пришлось остановиться, чтобы передохнуть. По словам Корнелия Ивановича, к этому
– Гражданин, кирпич потеряли!
Удалов оглянулся и увидел незнакомого человека, указывающего пальцем на лежащий в пыли серый кирпич.
– Я? – спросил Корнелий Иванович.
– Вы, – сказал незнакомый человек и, подойдя к кирпичу, нагнулся, с трудом оторвал кирпич от земли и добавил: – Золотой он, что ли?
Так как в голосе человека звучала подозрительность, Удалов поспешил успокоить его словами:
– Нет, это самый простой кирпич.
– А зачем с собой носишь? – поинтересовался незнакомец.
– Для дела, – сказал Удалов. – Птичник строю.
Эти его слова были ложью, но примите во внимание растерянность, овладевшую товарищем Удаловым в этот момент. Он решительно отобрал кирпич у незнакомца и только тогда задумался, каким образом кирпич мог выпасть из застегнутой на «молнию» сумки.
Подождав, пока незнакомец скроется, Корнелий Удалов, решивший уже, что происшедшее с ним не более как глупая шутка прохожего, положил кирпич на землю и проследовал далее, радуясь легкости своей ноши.
На подходе к центру города Корнелий Иванович вновь ощутил, что сумка в его руках тяжелеет. Но процесс тяжеления был постепенным, и опомнился Корнелий Удалов только в тот момент, когда услышал за своей спиной женский голос:
– Гражданин, вы кирпич обронили.
Этот возглас заставил Удалова вздрогнуть и даже замереть. Как он мне впоследствии признался, он не сразу осмелился обернуться. Но когда обернулся, то увидел, что на тротуаре позади него лежит серый кирпич, а незнакомая ему миловидная девушка указывает на кирпич пальцем.
– Я не ронял кирпича, – сказал Удалов, подозревая, что девушка тоже состоит в заговоре против него. – Я не ронял кирпича, потому что не ношу с собой кирпичей и, кроме того, у меня сумка застегнутая.
– Простите, гражданин, – сказала девушка, – но я собственными глазами видела, как из вашей сумки упал кирпич.
Удалов на всякий случай осмотрел сумку, но никаких следов выпадения из нее кирпичей не обнаружил.
Встревоженный и несколько смущенный, Удалов проследовал дальше и при входе во двор нашего дома услышал, как что-то шлепнулось на землю сзади. Удалов кинул взгляд назад и увидел в воротах дома серый кирпич.
По приходе домой К. Удалова ожидали новые неприятности. Когда он вошел в свою квартиру и раскрыл сумку для того, чтобы извлечь из нее гостинцы, он обнаружил,
На вопрос своей супруги, что же Корнелий получил взамен гостинцев и гигиенических принадлежностей, он неожиданно для самого себя ответил:
– Кирпичный завод.
Его супруга Ксения решила, что он издевается над ней, и огласила дом гневными возгласами, которые заставили Удалова удалиться из дома и искать защиты и убежища у соседей, что с ним происходило и раньше.
Так как ближайшего друга Корнелия, которого зовут А. Грубин, дома не оказалось по причине отъезда в отпуск, то К. Удалов обратился с просьбой об убежище ко мне, как к человеку в летах и уважаемому.
При совместном исследовании нами сумки, содержащей прибор «КИУЛ» (Кирпичный Изготовитель Удалова – Ложкина – название условное), нами было обнаружено отверстие в дне сумки размером 20ґ12 см, прикрытое кожимитовым клапаном, плотно примыкающим к остальной плоскости дна, с таким, очевидно, расчетом, что он открывается лишь в момент готовности кирпича. В торцевых сторонах сумки нами обнаружены небольшие отверстия общим числом 47 (диаметр отверстия 4 мм), назначение которых нам не удалось установить.
По окончании исследования прибора «КИУЛ» мы с товарищем Удаловым сошлись на том, что нам следует отнести прибор в газету либо в милицию для нахождения его законного владельца. Для этой цели мы взяли сумку и вышли с ней на улицу. Наш путь лежал к редакции газеты, так как там работает известный своей любовью ко всему новому корреспондент М. Стендаль.
Примерно через сто шагов Корнелий Иванович, несший сумку, обратился ко мне со словами:
– Слушай, Ложкин, сумка опять тяжелее стала.
Я взял сумку из рук К. Удалова и вынужден был согласиться с его мнением. На этом мы с тов. Удаловым решили вернуться домой, движимые естественной любознательностью, для того чтобы взять с собой безмен и контролировать возрастающий вес сумки. До дому мы дойти не успели, так как неожиданно сумка стала легкой и мы услышали возглас:
– Товарищи, зачем кирпичами швыряетесь?
Мы немедленно обернулись и увидели, что в трех шагах позади нас на мостовой лежит серый кирпич, на который нам указывает прохожий, а именно, что важно для дальнейшего изложения, Никифоренко Семен, счетовод конторы «Заготлось» (по заготовлению рыбы лососевых пород), личность неприятная, с которым нам приходилось сталкиваться в товарищеском суде ввиду отторжения им части участка его соседки.